— Я сразу догадался что в этом замешаны карты, — медленно произнёс Алексей, медленно, словно смакуя горькие слова. — Почему не пришёл ко мне?
— Вечно жить в твоей тени, Лёша? — печально усмехнулся Савелий, ещё ниже опустив голову и глухо продолжил: — Графу такое невместно. Должно самому разгребать за собой такое дерьмо! Выбор был невелик: или пуля в висок или оказание пары услуг. А сейчас оказывается, что оба варианта были неизбежны. Эта дрянь на руке меня чуть с ума не свела, артефакты бессильны и только слегка купируют последствия, а целители беспгмощно разводят руками…
— Ты понимаешь, что я не могу так это…
— Хватит! — прервав Лёху, я сбросил с себя «покров теней» и наконец вышел из-за задвинутой шторы, даровавшей мне временное прибежище. — Оставь его в покое. И убери метку с руки, если это возможно!
Задуманный план сработал. Мы устроили предателю стрессовую ситуацию, слегка надавили и услышали правду. К которой я оказался совсем не готов.
И потому не испытывал никакого желания продолжать.
— В его словах есть весомая доля здравого смысла Лёха. Это не оправдывает его поступка. И в тоже время…
— Доля здравого смысла? — вызверился на меня Соколов. — Не надо этих игр, Лео! Не выступай «адвокатом дьявола»!
— Успокойся! — мой окрик подействовал на рыжего отрезвляюще, во всяком случае, бешенство в его глазах постепенно истаивало как дым. — Успокойся и сними эту треклятую метку!
— Кодекс Братства…
— К чёрту Кодекс!!!
— Но…
— Заткнись, брат. И делай как я говорю…
Ошеломлённый староста отступил назад, протестующе помотал кучерявой головой и, обхватив её руками, застонал:
— Ну что за huinya?! Хватит рушить мой мир, Лео!
— Ты хотел сказать «хватит ломать мои игрушки»?! — не удержался я от иронии. — Хватит, брат. Всему есть предел. Я его простил. И ты простишь. А остальным и вовсе незачем об этом знать!
Давыдов неверяще смотрел на нас, переводя удивлённый взгляд с одного на другого. Бросив на него испепеляющий взгляд, Лёха уже набрал полную грудь воздуха, чтобы разразиться очередной тирадой, и тут же сдулся как воздушный шарик.
— Нет никаких игрушек! — холодно проговорил он, пытаясь сохранить лицо, вновь посмотрел на Савелия и окончательно сломался, вставая рядом с ним на одно колено: — Руку протяни, жертва игромании…