Гладкие овальные личины «Ронинов» полыхнули отблеском алого пламени активированного интерфейса экстренной связи. Дисциплина взяла своё, и охранники решили оспорить мой приказ у командира гвардии. Невозмутимо проигнорировав данный бунт, спокойно дождался окончания сеанса связи и добавил:
— Дисциплинарное взыскание по возвращению на базу. В следующий раз казню на месте за ослушание…
Спустя мгновение бойцов как ветром сдуло. Мысленно поздравив себя с появлением замашек тирана и самодура, я отодвинул полог палатки и прошёл вовнутрь.
Как раз к тому времени, когда конструктивный диалог окончился, и вот-вот могла наступить активная фаза размещения возникшего конфликта.
— Отставить, командор! — хриплым карканьем ворона мой голос нарушил гармоничную какофонию угроз и последних предупреждений, коими участники спора обильно сотрясали воздух., — Отставить! Мечи в ножны, воины рода Хаттори! Мечи в ножны!
Образное, на первый взгляд воззвание, присущее скорее романам века эдтак девятнадцатого, на самом деле было актуально как никогда — трое моих Клинков уже практически выудили свои модифицированные гатаны и готовились пустить оружие в ход.
— Рад приветствовать вас, Тенри-сан. — холодно, опуская градус интонаций заметно ниже ноля, произнёс я, обращаясь к лидеру союзников, словно не замечая полутора десятков воинов за его плечами, — И да будут милостивы боги к вашей семье! Все переговоры по разделу трофеев стоило бы отложить до лучших времён, но раз вы настаиваете, я готов провести их немедленно. Вы же не думали, что решение будут принимать мои люди?
— Радость нашей встречи, Леон-сан, не омрачит даже это маленькое разногласие! — покровительственно произнёс Тенри, делая шаг мне навстречу, и едва обозначил приветствие лёгким наклоном головы. — Разве у нас есть, что по-настоящему делить? Мы хотим лишь того, чего заслужили по праву победителей.
Его угловатое и вместе с тем слегка приплюснутое лицо, слегка вытянутое к низу, излучало высокомерие и снисходительность. Оттенявшая узкие, мертвенно-бледные губы тонкая чёрная полоска усов плавно перетекала в изящную и ухоженную бородку — Тенри слыл щёголем даже в чересчур внимательной к внешнему облику среде аристо.
Английский МПД «Эсквайр», в котором он явился ко мне в лагерь, блистал хромом и позолотой, нетронутый ни одной пулей или осколком. Вложив всё презрение к уклонившемуся от схватки аристократу, я медленно проговорил, стараясь как можно меньше шевелить ртом:
— Мы чтим тех, кто пришёл нам на помощь в отчаянные времена. Мы чтим память тех, кто пал вместе с нашими воинами. И нет достойной оплаты, что мы могли бы предложить взамен их жизней. Благородные поступки не имеют цены, а попытку её обозначить я сочту за оскорбление памяти героев. Раздела трофеев не будет. Часть из них будет передана роду Токугава в качестве дара, а остальное пойдёт на восстановление боевой мощи рода Хаттори и разрушенного замка, что отныне и навсегда станет вотчиной рода Хаттори. Слово сказано!