этом вечере еще долго говорить будут. Можешь предупредить весь высший
свет Китежа, что этого самого графа они здесь больше никогда не увидят. Я
об этом уже позаботилась. Кстати, что это за барышня такая чувствительная
оказалась-то?
- Дочь крупного фрезийского негоцианта, давно живущего в Китеже, Аонтила Леренская, 18 лет, - ответил вместо обидевшийся на весь мир
супруги Елисей. – Семья давно прочила её в жены местному князю, не особо
родовитому и богатому, да и старому к тому же, но все же не купцу, а значит, ранг-то повыше будет. Он, князь этот, кстати, тоже на вечере присутствовал.
Неподалеку от невесты как раз и стоял. Ну и всё слышал, естественно.
Теперь от предстоящей свадьбы планирует отказаться. Мол, зачем мне
порченая невеста.
- Понятно, - задумчиво кивнула я. – История стара, как этот мир.
Батюшке Аонтилы позарез нужны высокий титул и прикрытие для
расширения торговли. О чувствах дочери он подумать, естественно, не
захотел. Ники не было?
- Ты насчет пропавших китежан сейчас спрашиваешь? Нет, никаких
известий.
- А жаль. Ладно, я пошла спать. А утром думаю кое-что проверить.
Может, и получится…
И не обращая внимания на вопросительные взгляды царской четы, я
отправилась в свои покои.
Утром, сразу после завтрака, я выловила Ники в казармах. Выслушав
мое предположение, оборотень нахмурился:
- Я чуть позже поговорю с ребятами. Пусть сначала тренировку
закончат. Мне о подобном не докладывали. Но, вполне возможно, просто
посчитали это несущественным и решили не тревожить пустяками
начальство.
Пока друг разбирался со своими стрельцами, я работала с бумагами во
флигеле. Поимку графа Жильда я оформила как дело государственной
важности и теперь с гордостью могла утверждать, что на счету моего
«особого» отдела, несмотря на его недавнее появление и отсутствие
постоянных сотрудников, теперь было целых два громких дела, раскрытых
лично мной.
- Ты была права, - с такими словами в комнату ввалился уставший и
раздраженный оборотень. Прислонившись к косяку, он с негодованием
продолжил: – Эти остолопы даже не подумали доложить, что в одном из
районов города явно есть непонятная зона, в которую они попросту не
захотели заходить. Нет, по шее они, конечно, получили. Но время-то уже
упущено!
- Пошли, - встала я из-за стола. – Пусть покажут, где именно им стало
неуютно.
Нечем не примечательный тихий спальный район почти на самой
окраине города. Живет здесь по преимуществу беднота, но беднота
работающая, чаще всего даже – ремесленная, поэтому серьезных разборок
здесь практически не бывает, особых проблем стражам порядка этот