— Да ничего из того, что могло бы вас заинтересовать, — мотнула головой женщина и присела на грубо сколоченный табурет. — Единственное, поговаривают, в столице демоны объявились.
— С рогами и копытами? — не удержавшись, едко поинтересовался Алекс.
— С чёрными лицами и хвостом, — отрезала Ленка.
— Чёрными? — я сделала последний глоток, перевела дух, вытерла матерчатым полотенцем рот и только тогда вмешалась в разговор. — Негры? Арабы?
— Да если бы. Давненько у нас заморских гостей не было. Народ, что из столицы вернулся, утверждает, что демоны те по-русски без акцента говорили.
— Чёрные, но без акцента? — нахмурилась я.
— Именно. И поди пойми, как такое может быть.
— Маска, — пожал плечами парень. — Что? Что вы так смотрите?
Мы, три женщины, переглянулись. Вполне возможно, что и маска. Вот только кто и почему не хотел быть узнанным? Да, могла развлекаться местная молодежь. Но… Моя паранойя снова заорала благим матом.
— Ты говорила, у них был хвост, — припомнила Глашка.
Ленка кивнула.
— Там даже не хвост как таковой. Народ божился, что за ними след тянулся, как после коней, по пыли проскакавших, остаётся.
Именно об этом хвосте я и размышляла, пока агент одевала меня в спальне по местной моде. Я терпеть не могла корсеты, увы, и в этом веке, одеваясь в стиле ампир, приходилось носить их, пусть и не полные, пусть бюстье… Платья с высокой талией делали меня похожей на пугало с навешенной на него рваниной. И всё же приходилось терпеть. Сорочка на тело, тот самый бюстье, следом — белоснежное муслиновое платье с длинными пышными рукавами, поверх — лёгкая шаль, на ноги — ажурные чулки, затем — атласные туфли на завязках, похожие на античные сандалии, на голову — светло-коричневую шляпку «кибитку», на руки — длинные шёлковые перчатки. Осталось взять ридикюль, и образ будет считаться законченным.
Сама служанка оделась как можно проще: в серую льняную рубаху, препоясанную широкой лентой под цвет, якобы подаренной госпожой, и длинную, до пят, юбку тёмно-коричневого цвета. На ноги — старые разношенные туфли, на голову — чепец. Походка поменялась вместе с одеждой. Я только мысленно языком поцокала в восхищении: была симпатичная женщина, стала чучело чучелом. Но оно и верно: чем меньше на неё внимания обратят, тем больше сможет увидеть и услышать…
— Ну, с богом, — пробормотала Ленка, открывая дверцу кареты и помогая мне залезть внутрь.
Экипажем правил сын агента, Митька, высокий угрюмый парень лет четырнадцати. Откинувшись на подушки, предусмотрительно уложенные в салоне, я приготовилась к долгой тряске. Свободно говорить мы с Глашкой в таком месте не могли, а значит, все, что оставалось, — это попытаться разложить по полочкам известные факты.