— Убью, — пообещал он пространству, включая душ и, обессиленный, прислоняясь к стене.
Вика наблюдала со стороны за постоянными попытками нелепого отряда пройти испытания и все больше понимала, что погорячилась. То, что она устроила здесь, не всякий солдат и с подготовкой прошел бы. А что уж говорить о слабых бессильных девушках, вряд ли когда-то служивших в армии.
Когда эльфы и невесты сгруппировались возле чудища, пытаясь обдумать ситуацию, Вика решила, что пора прекращать эти мучения. Ей самой хотелось вернуться в комнату, пообедать, отдохнуть. То, что творилось у нее под носом, мешало и отдыху, и расслаблению.
Одна из невест всхлипнула, затем разрыдалась. Ее плач подхватили остальные девушки. Вика закусила губу. «Пусть все это исчезнет, — пожелала она, — и каждый попадет в свою собственную комнату. Наигрались — и хватит».
Как ни странно, на этот раз магия ее послушалась, и все получилось буквально само собой. Миг — и возле пустого полигона осталась лишь она сама.
Вика вздохнула. Вряд ли из ее задумки получилось что-то толковое. Но если хотя бы один из этих ушастых зазнаек задумается о своем поведении — уже хлеб. На ум пришел Альберт. Вика вспомнила его многообещающий взгляд и поежилась. «Следующие два-три дня везде буду ходить только с лианами, — решила она, — а там, глядишь, кое-кто и остынет».
На сутки жизнь во дворце будто вымерла: участники событий и случайные свидетели переваривали очередную прихоть жрицы, между собой мыли ей кости и, возможно, даже грозили карой небесной. Вика обо всем этом могла только догадываться, так как из покоев не выходила и связь с внешним миром держала через служанок, трижды в день исправно приносивших ей еду.
Большую часть времени она отлеживалась в кровати. Безумная задумка с полосой препятствий, к ее собственному изумлению, выпила из нее чересчур много сил. «Надеюсь, это все было не зря, — хмуро думала Вика, ужиная в компании лиан, — хочется верить, что эти ушастые не такие козлы, какими выглядят».
Традиционная вечерняя каша не лезла в горло. Вика отставила тарелку, тяжело вздохнула. Альберт ее убьет. Такие, как он, унижений не прощают. «А дома сейчас, между прочим, хорошо: мама ужин готовит, папа снова с удочками возится». Сердце защемило от тоски, на глаза навернулись слезы. Что она вообще делает здесь, среди этих надменных болванов? Кому нужно их перевоспитание? Ей? Вот уж нет. Единственный, кто ей интересен, вряд ли когда-нибудь перевоспитается. Богине? Ой, не верила Вика в то, что сама произнесла в храме. Мало ли, что сказала богиня любви. Никто понятия не имеет, чего она в действительности хочет. Вряд ли такими темпами что-то в ближайшее время здесь изменится. А значит… Значит, не нужна здесь Вика никому. Разве что лианам. Да и те всегда смогут найти себе другого хозяина. А Вика… Вика так хотела домой…