Сидя в удобной карете у наполовину занавешенного окна, я смотрела на величественные здания, мимо которых мы проезжали, и тщетно пыталась успокоиться. Меня била сильная нервная дрожь. Что, если я встречу знакомых Селениры? Вряд ли она вела настолько замкнутый образ жизни, чтобы никто при дворе не ведал о роде Ломарских. Как мне держать себя с теми, кого она знала и кто знал ее? А женихи с их алчностью и ненавистью в глазах? А стервозные аристократы? А…
— Не накручивай себя, — раздался рядом тихий голос Кладиры.
Я вздрогнула и обернулась: карета стояла, и мы с сестрой Селениры находились в ней одни.
— Шарон ждет снаружи, — поняла мой немой вопрос Кладира, — прекрати себя накручивать. Селенира смотрела на всех вокруг с пренебрежением, не имела друзей или приятелей и твердо была уверена, что в нее может влюбиться любой мужчина. Думай об этом на приеме и не бойся появления во дворце.
Я кивнула и, облизав сухие губы, уточнила севшим голосом:
— Мы уже приехали?
— Да. Только что. Выходи и держи спину прямо.
«Хорошо ей… Сама в местном террариуме живет давно, знает в лицо всех подколодных змей… А я… Боже, куда я иду… На что я подписалась…», — мысли вертелись в голове по кругу, а я на ватных ногах с трудом поднималась по мраморной лестнице наверх, туда, где ждал, чтобы склониться в поклоне перед новыми гостями, высокий седовласый мажордом.
— Герцогиня Селенира Ломарская с сестрой Кладирой, граф Шарон Лейтерский, — объявил зычно мажордом.
Я на секунду задержала дыхание и, словно прыгнув в обжигающе холодную воду, зашла в просторный, освещенный магическими шарами и украшенный живыми цветами зал.
Герцоги, графы, маркизы, бароны, уж не знаю, какие именно титулы применялись в местной аристократической среде, но все находившиеся в зале люди вели себя так, будто его род происходил от какого-нибудь могущественного бога. Надменность и снисходительность во взглядах и при обращении со слугами поражали. Я вспомнила утверждения замковой книги о демократичных порядках и с трудом удержала скептическую улыбку. Да уж, демократия здесь и не ночевала, на этом приеме так уж точно.
— Ронар, ронары, — на нашем пути появился высокий кряжистый брюнет, одетый в камзол лилового цвета. Рубашка, брюки и туфли черного цвета придавали наряду экстравагантности. Незнакомец ощерился в улыбке, демонстрируя идеальные зубы молочного цвета, — рад, что вы нашли время посетить нас.
«Нас» подчеркивало принадлежность незнакомца к императорскому двору.
— Герцог Нолийский, — мягко улыбнулась Кладира, — рады вас видеть. Вы как всегда задаете моду здесь.