Ах, так вот кто это. Законодатель моды при дворе.
Герцог расплылся в самодовольной улыбке.
— Ронара, мои соболезнования, — спохватившись, повернулся он ко мне с лицемерно жалостливым взглядом. — Держитесь. Все мы будем за Гранью в свое время.
«Утешил», — фыркнула я про себя. Вслух пришлось сухо произнести:
— Благодарю, ронар.
Масленый взгляд прошелся по нашим с Кладирой фигурам сверху вниз, но, видимо, герцог решил, что связываться с носительницами проклятия не стоит.
Мы встали у одного из окон, занавешенного, как и остальные в зале, легким, вышитым золотыми нитями, тюлем.
— Улыбайся, — тихо попросила Кладира.
Я ответила вымученной улыбкой.
— Селенира, — чуть качнул головой Шарон, — не распугивай возможных женихов.
— Нужны они мне, — так же тихо ответила я. — Век бы не видела.
Мои спутники многозначительно переглянулись, но промолчали.
— Ах, ронара, какое горе, какое горе! — к нам с уверенностью танка приближалась пышнотелая матрона, ведущая за руку молодого человека, хилого и болезненного на вид.
Оба они были облачены в наряды коричневых цветов. Одежда немарких цветов, в такой можно появиться дома, но не на императорском приеме. Значит, если я правильно помнила лекцию Кладиры, незнакомцы принадлежали к не особо богатым и совсем не влиятельным низам аристократии. Какие-нибудь безземельные бароны, наверное.
— Баронесса Гарийская, — так же мягко, как и в первый раз, улыбнулась Кладира, мгновенно беря управление разговором на себя, — мы благодарим вас за ваше сочувствие нашему семейному горю. Вы представите нам своего спутника?
Баронесса чуть поморщилась и сразу же расплылась в угодливой улыбке:
— Мой старший сын Гордон, ронары. Умный мальчик, старательный, добрый.
«Как скотину расхваливает», — подумала я, без стеснения разглядывая «мальчика».
Высокий, худой, с желтоватым лицом и тщательно прилизанными волосами, Гордон смотрел на мир обреченно, словно уже произнес слова брачной клятвы и отсчитывал про себя оставшиеся часы. Он, похоже, привык повиноваться матери и теперь не делал ни малейшей попытки изменить ситуацию. Жениться, так жениться. Какая разница. «Что воля, что неволя — все равно»[1], - вспомнила я слова из старого детского фильма. Что ж там, в семье, за ситуация такая плачевная, если баронесса не боится своего ребенка на верную гибель отправлять?
— Рады знакомству, ронар, — пока я размышляла, Кладира продолжала общаться с семейством Гарийских, — надеемся увидеть вас у себя завтра вечером.
Судя по всему, на этой фразе общение заканчивалось, потому что баронесса, тщетно скрывая недовольство, вместе со своим сыном отправилась куда-то вглубь зала.