Собственно, одна фамилия там уже была и обсуждению не подлежала. Руководитель экспедиции Казанцев. Даже если я с перепугу буду верещать «отпустите, я не хочу», меня запихнут в шлюпку силой. Поскольку это часть договоренности с Иными. А вот кто будет под номерами два и три? Это вопрос.
Слава Богу, подробный регламент встречи и состав участников на Земле директивно вырабатывать не стали. Я думаю, большие руководители, конечно, не удержались бы от возможности расписать все до последней реплики. Но, скорее всего, тут протянул свои длинные руки «Фрактал». Тот же Звеньевой отлично знал, что в таких мероприятиях все должно быть полностью на плечах и инициативе главного исполнителя. Поскольку именно он находится на острие. Он чувствует витающие вокруг флюиды. И порой принимает решения, которые никогда бы не согласовал ни один чиновник, но которые единственно правильные именно в той ситуации. Поэтому все права по организации и проведению Контакта переданы мне. Одному. Без всяких согласований, утверждений и советов.
Как я и ожидал, ко мне начались хождения. Сперва принялись меня донимать пассажиры со словами:
— Для этой роли я подойду, как никто.
Даже австралийка пришла. Как Жанна Дарк перед казнью — полная решимости взойти на костер ради правого дела и на сто процентов уверенная, что сложит там свою дурную бабскую голову.
Потом начались хождения членов экипажа.
От всех я отбояривался словами:
— Решение будет принято взвешенное и разумное.
Для себя уже решил, что на Первое рукопожатие на корабль отправятся только космолетчики. Никаких политиканов. Их дело расписывать «правду о контакте» потом, перед своей восторженной публикой, избирателями, спонсорами. Со мной же должны пойти люди дисциплины, контроля и закалки. Кроме того, меньше шансов, что в нашу компанию проникнет враг, который так и оставался где-то поблизости. Страшно вообразить, что может начудить Доппельгангер, прорвавшись к Иным. А что, кстати? Да черт его знает. Все, что угодно.
От мыслей о противнике на душе стало как-то холодно и тревожно. Ведь мы так и не вычислили его. И не знаем, какие предпринять меры противодействия.
Настроение сразу упало. Я нервно скомкал очередной лист и бросил его в мусорный контейнер, вделанный в стену. Взял новый лист. Поставил привычно: «№ 1. Полковник Казанцев».
И тут появился тот, кто еще не появлялся. А я уже переживать начал, что мой друг потерял на тернистом и долгом жизненном пути радость жизни и жажду приключений.
— Выбираешь избранных? — спросил итальянец, присаживаясь на диванчик.