И снова Парис помешал мне ответить.
— Родные Виты — боги, — оскалившись, сообщил он. — И нет, они не против.
На этот раз ложка выпала не только у матери. Отец и брат тоже выронили их из рук. В глазах этой троицы появился самый настоящий страх. На лице Париса — торжество. И только девочки, видимо, сестры, довольно пискнули.
— Самые настоящие? — тихонько спросила одна из них, воспользовавшись внеплановой тишиной за столом.
Я только кивнула.
Остальное время мы ели молча. Едва я утолила свой голод супом, паровой котлетой и салатом из свежих овощей, Парис резво поднялся, извинился перед все еще молчавшими родителями и утащил меня прочь из обеденного зала.
— Убью, — пообещала я, едва мы оказались в спальне, в которую попали порталом. — Лично. По частям разделаю.
Этот гад расхохотался, привалившись к косяку двери.
— Вита… Ты бы себя видела! Вита…
— Что «Вита»? Предупредить не мог?! Ты зачем родню шокировал?! Они же теперь не скоро отомрут! И почему ты женился на мне, когда у тебя уже есть невеста?!
Как и раньше, в стрессовых ситуациях, я понимала, что меня несет, но ничего не могла с этим поделать — так выходили из меня перенапряжение и гнев.
— Залина любит алкоголь и мужчин, — успокоившись, ответил Парис. — Очень любит. Зато у нее есть приданое, на которое положили глаз мои родители. Ты мне нужна и без приданого. А почему не предупредил… Ты не согласилась бы мне подыграть.
Естественно, не согласилась бы!
— Родных шокировал специально?!
— Конечно. Они были твердо уверены, что мой удел — копаться в земле рядом с такой женой, как Залина. Как видишь, я сумел доказать им обратное.
Понятно. Ущемленная гордость взыграла. Пришел, подсунул под нос родителям жену — внучку и дочь богов, полюбовался на их шок, наверное, еще и эмоциям их порадовался. Любящий сын, что и говорить. Прямо идеальный ребенок.
— Как работает твой портал? Я хочу домой. И спать, — дернула я плечом. С Парисом можно разобраться и завтра, а вот выспаться необходимо, если я не хочу весь день ходить, похожей на зомби.
Моя родная постель с удовольствием приняла меня в свои объятья. Увы, не только меня. Этот нахал, по нелепой случайности названный моим мужем, улегся рядом, требовательно протянул ко мне свои руки.
— Парис! Отстань! Я спать хочу! Парис!
В общем, выспаться мне не дали. Заснули мы оба под утро, проснулись от грохота в коридоре.
— Убью, — широко зевая, пообещала я.
— Кого? — Парис так же выворачивал челюсть.
— Всех. Сначала — тебя, потом остальных. Отпусти, изверг!
— Ты неприлично одета.
— А ты прилично?!
— Я мужчина.
На языке крутился один мат — гостиница окончательно меня испортила.