На пороге появился Парис: волосы всклокочены, глаза горят неземным огнем, на лице — выражение «Убью и жалеть не буду». Такого красавца ночью увидишь, заикой останешься.
— Вы что-то хотели, Парис? — меня настолько заинтриговал его внешний вид, что я даже с постели встала. Вечно одетый с иголочки, выглядевший аккуратно и опрятно, сейчас Парис не был похож на самого себя.
— Ты, — выдохнул Парис и в два шага оказался возле меня, дыхнув перегаром. — Ты. Да ты понимаешь, что…
— Что вы пьяны? — уточнила я. Страха не было. Скорее, интерес. Что могло вывести обычно спокойного оборотня из себя? Или кто?
— Я? — криво усмехнулся Парис. — И что? На тебе его запах!
В следующую секунду он резко притянул меня к себе и впился в мои губы своими.
Пьяных я терпеть не могла, а потому Парис практически сразу взвыл от боли и согнулся пополам. Спасибо бабушке, что настояла в свое время на курсах самообороны. «С твоим характером, милая, — любила говорить она тогда, — тебе эти курсы ой как пригодятся». Я с бабушкой согласна не была, характер свой отвратным не считала, и все же трижды в жизни, считая сегодняшний день, мне курсы пригодились.
Ты меня оставил, Джеми,
Ты меня оставил,
Навсегда оставил, Джеми,
Навсегда оставил.
Ты шутил со мною, милый,
Ты со мной лукавил —
Клялся помнить до могилы,
А потом оставил, Джеми,
А потом оставил!
Нам не быть с тобою, Джеми,
Нам не быть с тобою.
Никогда на свете, Джеми,
Нам не быть с тобою.
Роберт Бернс. «Ты меня оставил, Джеми»
— Вам лучше? — сочувственно поинтересовалась я, когда, наконец, Парис разогнулся. — Пришли в себя?
На меня посмотрели со смесью ненависти и презрения.
— Стерва!
Дверь захлопнулась с другой стороны.
Потрясающе вечер прошел. Не гостиница, а собрание душевнобольных. И я чувствовала, что такими темпами скоро это собрание возглавлю.
Рядом тихо хихикнула лейта.
— Агнесса, — доложила она.
Я напряглась: совсем забыла об этой ходячей неприятности.
— Что с ней?
— Тебе лучше самой увидеть.
Предчувствуя очередную порцию неприятностей, я попросила:
— Гостиница, перенеси меня к Агнессе.
Миг — и я оказалась в небольшой полутемной комнате, забитой доверху картонными коробками. Рядом с ними, на свободном пятачке, Арина за что-то негромко отчитывала Агнессу. Та стояла, повесив голову, шмыгая носом, и изо всех сил изображала раскаяние.
— Что опять случилось? — стараясь не задеть коробки, спросила я. — Агнесса, кого ты успела прибить?
— Хуже, — мрачно сообщила Арина, — она потратила весь бюджет гостиницы на покупку картин в номера.
— Мне дали задание! — вскинулась Агнесса. — Сказали выбрать картины!