Парис рассмеялся, снова помолодев:
— Мне нравится твое чувство юмора.
Я фыркнула и не стала развивать тему.
— Бабушка сказала, дед собрался искать моего отца, — вместо этого «обрадовала» я Париса. — Это еще никто из родственников не знает, что я замуж вышла…
— Угрожаешь? — прищурился Парис.
— Предостерегаю, — в тон ему откликнулась я.
— Муженек, не спорь со мной,
Не сердись напрасно,
Стала я твоей женой —
Не рабой безгласной!
— Признаю права твои,
Нэнси, Нэнси,
Ну, а кто ж глава семьи,
Дорогая Нэнси?
— Если ты мой властелин,
Подыму восстанье.
Будешь властвовать один, —
С тем и до свиданья!
— Жаль расстаться мне с тобой,
Нэнси, Нэнси,
Но смирюсь я пред судьбой,
Дорогая Нэнси!
Роберт Бернс. «Нэнси»
— Не думаю, что ты резко станешь вдовой, — мысли у него. Я, вообще-то, всего лишь припугнуть хотела, в отместку за внезапную свадьбу, и не пыталась намекать на месть со стороны любимых родственников. — Нас связало мироздание, как любят говорить в моем мире.
— Угу, — кивнула я, допив компот, — сначала я оказалась в твоей постели, а потом только вмешалось таинственное мироздание.
— Ты всегда такая язва?
Я хотела ответить, но не успела: в дверь спальни заколотили, похоже, кулаками.
— Лина, и у нее не очень хорошие новости, — хихикнула лейта.
— Меня решили прибить все родственники разом? — уточнила я, поднимаясь.
— Почти.
Чудесная перспектива.
— Вита? — удивленно позвал Парис.
— Я сама ничего не знаю, — я уже открывала дверь, впуская в комнату перепуганную Лину. — Что опять стряслось?
— Твои родные… — выдохнула Лина. — Они здесь… Злые…
Ах, родные. Ах, злые. А я-то думала, злиться положено мне, особенно после выходки деда.
— Здесь — где?
— Агнесса оформляет им люксы.
— Сколько их?
— Бабушка, дед и незнакомый бог.
Даже так. Интересно, кто это? Жених или отец? Ничего, сейчас узнаем.
Я повернулась к Парису:
— Не побоишься подыграть мне?
— Я — твой муж, — снова яркая, ослепительная улыбка. — Чего мне теперь бояться?
И правда. Что ж, пообщаемся с родней.
— Лина, иди к себе. И не трясись. Убивать они собираются не тебя.
Эльфийка побледнела, и я поняла, что шутка вышла неудачной.
Переодеваться смысла не было. А вот накраситься и сделать укладку мне не помешало бы.
Выпроводив Лину, я нашла в шкафу нужную косметику, уселась на кровать и начала приводить себя в порядок. Родственники, значит, да еще и злые. Прекрасно. Просто превосходно. Я ненавидела, когда на меня давили, в любой ситуации. И дед с незнакомым богом узнают это уже через несколько минут.
Закончив, я повернулась к Парису:
— Ну как?
— По голосу я тебя, конечно, узнал, задумчиво откликнулся он. — Но… Вита, ты уверена, что стоит показываться перед твоими родными в подобном виде?