Мать? Источник Забвения не просто так называется. После него нельзя ничего вспомнить. И все же…
— Вита, доченька, — расстроенно повторила женщина.
Позади меня раздался тихий вздох. Я повернулась: бабушка. Стоит, прислонившись к стене, возле лестницы, недоверчиво смотрит на ту, кто, похоже, является моей матерью.
— Ольгера… Но как?!
Да, мне бы тоже хотелось это знать.
В номер-люкс, в котором жили бабушка с дедом, мы зашли впятером: мои родители, собственно бабушка и дед, и я, соблюдавшая дистанцию между мной и матерью и пытавшаяся по дороге обдумать сложившуюся ситуацию.
— Восстановление после Источника Забвения невозможно, — дед выглядел хмурым и растерянным.
— Официально — да, — мой отец сел рядом с моей матерью на небольшой диванчик, — неофициально всегда и от всего можно найти лекарство. Были бы деньги и связи. В моем мире есть средство, способное помочь тем, кто выпил из Источника. Только о нем стараются не распространяться. Во избежание скопления желающих. Но для матери моей неожиданно появившейся дочери, — отец насмешливо сверкнул глазами, — я нашел возможность заполучить это средство.
Тихий всхлип рядом с ним показал, что его старания не оценили.
— Как ты проник к нам в дом?
— К вам — никак. Дождался, пока Ольгера выйдет в сад. А там — немного обаяния и настойчивости, щепотка везения — и моя бывшая дама сердца сама все вспомнила.
Отец говорил язвительно, явно пытаясь спустить пар.
— Радонис, — снова всхлипнула мать.
— Да, милая? Может, объяснишь, наконец, здесь, при всех, что произошло? И почему, во имя мироздания, ты ничего мне не сказала о своей беременности?!
На последнем слове отце сорвался, повысил голос.
— Радонис, — предупреждающе качнул головой дед.
— Что, Ларкар? Тебя ведь тоже лишили возможности общаться с родной внучкой. Ты должен понимать мои чувства.
Дед промолчал. Бабушка закусила губу. Мать все так же всхлипывала.