— Покойся с миром, брат… теперь ты свободен.
Я допиваю стопку водки и переворачиваю фотографию лицом вниз.
Надо признать, мой единственный друг мертв. Прощай…
15:21
Звонок галлографа заставляет меня поднять голову и шариться в поисках механизма. Дьявол, я отрубился… Спирт знает свое дело. Всегда уважал его за это!
— Да, — говорю пропитым голосом.
— Ты что там нажираешься? — хрипит Цербер.
— Да, фигово мне как-то…
— Ясно. Я тебя поздравляю…
— Одобрили?
— Конечно.
— Круто, — ржу, но тут же осекаюсь, — А Ясминбыл?
— Да.
— И?
— Он не возражал…
— Что???
Я в легком изумлении.
— Это меня и напрягло. Чувствую, он затевает что-то. Будь осторожен, я приставил к тебе телохранителей.
Час от часу не легче.
— Я что малохольная наследница миллионов, чтобы меня охранять?
Язвлю.
— Если хочешь так думать, пускай, — Цербер пожимает плечами, в галлографе его волосы кажутся фиолетовыми, — Но… Прошу не лезь в драку…
— Ладно-ладно, — отмахиваюсь.
С чего бы мне драться с Ясмином… А неплохая идея-то! Надрать бы козлу зад!
— Ты просто не представляешь, насколько важно сейчас быть осторожным…
— У меня скудная фантазия, куда мне!
Глаза Цербера становятся заинтересованно пристрастными.
— Эдо, ты ничего странного не заметил во всей этой истории?
— Заметил, странно, что мои друзья «гномики»… Очень странно…
— Черт, — Цербер приглушенно и несколько истерично ржет, — Шутки у тебя такие же глупые, как у Винсента.
— Были…
— Что были?
— У Винсента больше нет шуток.
Взгрустнулось.
— Мне жаль его, правда…
Цербер выглядит вполне искренне.
— Ты же его недолюбливал!
— Гарак, как вы меня достали, — Цербер злится, — Я нормально относился к Винсенту. Просто у нас были творческие разногласия… Я вот никогда не считал нужным палить дома вместе со всеми жильцами.
Вспомнилась война и штурм столицы.
— Ну, Феникс решил, что они все там предатели.
— Конечно, по-моему, ему просто хотелось большого красивого костра.
— В любом случае, его больше нет…
— Да, — Цербер как-то болезненно вздрагивает, — Все же, тебя ничего не напрягло в ситуации…?
— По чесноку, — я потираю ежик на голове, — Скажи мне, брат Кармелиус, какого хрена в вашем штабе не было свободных групп?
— Мне тоже интересно, — признается Цербер.
— То есть?
— То есть они должны были там быть по определению. Ангелы никогда не выезжали на рядовые случаи… А Валентина на другую категорию не тянула.
— Тогда как?
— Хороший вопрос. Что думаешь?
— Постой-ка, постой-ка, — меня прошибает холодный пот, и я стремительно трезвею, — Тот парень, что выдавал мне квиток на группу, он же… он же раньше в информационном отделе работал.