Когда Винсент был достаточно возбужден, Ясмин упал вниз к источнику сладострастия, рассыпая свои длинные волосы по сиденью и коленям парня.
Водителя пробил холодные пот. И дрожь растеклась по венам.
Ему не показалось. Самая первая и бредовая мысль оказалась правдой.
Не может быть!
Ладно, Генерал, но Главнокомандующий, этот стальной человек, этот герой и опора империи, неужели он совершает столь отвратительное и противное природе действо?!
Жареная соя, съеденная на обед, подступила к самому горлу человека. Он нервно сглотнул, сжимая зубы и вцепляясь в руль.
Раздался громкий стон.
Генерал сидел, заложив руки за спинку кресла и запрокинув голову назад, из его груди вырывались сладострастные вопли. Бедный водитель от неожиданности подскочил и отпустил руль. Машину чуть не занесло, но опытный водитель все же удержал свою ласточку на дороге. Человек был напуган.
Нет ничего хуже, чем быть посвященным в секреты властителей мира.
Вот поэтому-то все оставшееся время водитель усиленно вспоминал имена мертвых богов, ища у них защиты.
Винсент протяжно и сдавленно застонал, знаменуя завершение очередного цикла страданий от наслаждения.
Ясмин поднялся и протер губы заранее заготовленной салфеткой, роняя вскользь:
— Сдерживался.
— Да, — вымученно ответил Винсент.
— Напрасно.
Винсент промолчал, он был занят восстановлением дыхания, сбитого ритмами жарких волн.
Водитель затормозил. В пучине кружащих хлопьев снега скрывалась башня — «логово» главнокомандующего.
Пассажиры вышли.
Выдох.
На секунду водитель подумал, что о нем забыли.
Укол — резкий стук пальцами по стеклу.
Страх схватил за горло.
Рядом с окном замерла синяя шинель.
Стекло поехало вниз.
Генерал заглянул в лицо испуганного пса.
— Ты видел? — спросил он, смотря на водителя большими грустными глазами, казавшимися сейчас безжизненно равнодушными.
— Я не помню, — выпалил человек.
— Оставь его, — сталью прозвучал голос Ясмина.
— Ты расскажешь? — Винсент продолжал допрос.
— Нет, нет, что вы! — водитель замахал руками.
Генерал медленно извлек из серебристой кобуры, болтающейся на поясе, свой знаменитый кольт, который судя по царапинам, побывал не в одном сражении.
Винсент наставил дуло на омертвевшее лицо слуги, перекошенное природным страхом.
— Скажешь? — повторил вопрос Винсент.
— Нет.
— Брешешь!!! — истерично бросил Винсент и спустил курок.
Страх забрызгал лобовое стекло красными лепестками тромбоцитов.
Ясмин резко потянул за рукав своего генерала, привлекая к себе.
— И зачем? — холодно спросил он.
— Не знаю.
— Тебе очень надо было?
— Не знаю.
— Последствия?