Да, несомненно. Вижу подписанные документы лживых извинений. Моего товарища выставили зачинщиком драки и чуть ли не единственным ее виновником. Несправедливо! Кровь Юнгса останется неотомщенной из-за черствости его продажных родственников.
Но я не смею их винить. Кто угодно только не я…
Если бы я не остался глух к крику Юнгса… Если бы только открыл глаза и вспомнил свои обязанности, Дерфи был бы сейчас жив. Чивори твари, но они не виноваты в моем проступке. Это я убил Юнгса.
Я…
Мое безразличие. Эгоизм.
Я предпочел липкие утехи секса жизни друга, точнее верного пса, который спасал меня даже вопреки своей воле. Я стал сиротой… Кто кроме Юнгса любил меня?
Никто.
Одна только молочная мама. Но ее существо так ничтожно рядом с целым миром. Я опять нелюбимый. Что мне делать теперь в океане враждебного забвения? Как обходится без Дерфи и его заботливого покровительства втайне от людских глаз? Кто будет мне помогать и отогревать мою разорванную душу… Кому я нужен… Как мне восполнить уникальную нежность, что дарил мне Юнгс?! Его нежность…
По телу бегут микроскопические разряды тока, организм отзывается на воспоминания о руках барона. Хочется закричать, но я не имею права показывать эмоции. Не сейчас…
— Я понял, — киваю голему.
— Какие будут распоряжения?
— Найдите его голову… И похороните…
Отключаюсь.
Зачем Чивори голова барона?
Я даже не хочу думать об этом! Есть столько отвратительных заклинаний, где необходимы человеческие части, и я прекрасно знаю чудовищные подробности их использования. Но мысль о том, что Юнгс, столь нежный и добрый ко мне человек, станет сырьем для шавок Чивори просто невыносима.
Меня сводит судорогой.
Как я мог быть таким слепым?…
Юнгс… Прости. Я оценил тебя тошнотою развратной ночи. Я так виноват.
Нет сил оставаться в кресле. Еле добираюсь до кровати и падаю в ее мягкое тело, зарываясь лицом в покрывало. Я обессилен и разбит. Ничего не могу… Конечно, Чивори за все ответят. Я сам им отомщу… но потом, позже… Сейчас я смертельно устал и вымотан горем. Я виноват, это опустошает меня. Я брошен. Это убивает меня.
— Тау… — тихо зову я, но никто не откликается.
Где же ты… Тау! Почему ты не слышишь мой раненный зов?! Только ты сейчас можешь согреть бедного проклятого правителя Архатея. Лишь тебе по силам утихомирить ветер отчаянной тоски, царствующий в моей душе. Исключительно его рукам, верящим в иллюзию цепей, подвластно мое настроение. Обман вокруг меня… Но для меня нет разницы, я просто хочу быть рядом с ним. Так мне спокойнее…
Но Тау куда-то пропал… Как все не вовремя. Бросил меня после столь откровенной ночи сплетения. Я срываюсь в бездну, в пустоту нелюбви и холода.