Терплю…
Всегда все терпел.
Ради сестры, ради Архатея, ради отца… Несправедливо.
Исчезни цепь, и Тау явно послал бы мои скромные притязания на его общество подальше на север к полярной звезде. Он враг.
Ну, почему же из всего населения земного шара, именно он убил мою тоску и грусть…? Так странно. Во всем виноваты цепи. Цепи, цепи, цепи… Я самый сильный колдун, но я ничем не могу себе помочь. Моя магия бессильна против моих же эмоций.
— Что ты делаешь брат? — знакомый колокольчик голоса Евы выводит меня из ступора.
И с каких пор стало модным подкрадываться!?
Оборачиваюсь.
— Ничего… — я слишком напряжен.
— Ты весь дрожишь, что с тобой?
Она напугана, но вот только чем… Отнюдь не моим состоянием. Кажется, моя сердобольная сестра боится, что я замыслил что-то коварное и бесчеловечное.
Ева… Почему? Почему тебя больше волнуют жизни окружающей серости, нежели самочувствие твоего родного брата? Посмотри же на меня, обрати свой взор на мое любящее сердце… Ева, Ева, что ты оставила для меня в своей большой, как вся вселенная, душе? Неужели только жалость…
— Все в порядке. Бессонница, — я провожу пальцем по нижней губе.
Глупая привычка.
— Почему наследник Эф отказался возвращаться? — она тревожится за Тау.
— Я не знаю.
Вру.
— Я не верю, слишком хорошо тебя знаю. Какой черный фарс ты опять устроил? — глаза Евы затемняет подозрение и раздражение.
— Фарс? — я пожимаю плечами, — Мне просто грустно.
— Достаточно, Касандер. Тебе вечно скучно, но вокруг тебя не марионеточные куклы, которыми можно управлять, разыгрывая на самодельной сцене жестокие представления. Затея с перемирием была отличным поводом наладить отношения с родом Биа-Хатерия. Но ты ведь изначально замыслил коварный план. Так?
Как несправедливо, Ева. Как плохо ты обо мне думаешь. А ведь я искреннее, нежели, кажется. Или я не заслуживаю веры даже от родной сестры?
— Ты неправа, я устал…
— Устал? Сложи с себя полномочия правителя, — ее праведная страстность заставляет закусить губу.
— Я не могу, Архатей нуждается во мне. Я все делаю ради него.
— Или своего самолюбия, опьяненного жаждой власти?
— Я не пьян, — усмехаюсь, — Я просто устал. Обними своего братика, уйми мою печаль. Прошу…
— Касандер, я не намерена играть с тобой в игры. Брат, что ты творишь?
Она упирает руки в бока. Маленькая миниатюрная ярость. Ева сейчас прекрасна.
Провожу ладонью по ее щеке.
— Я творю нашу победу. Я должен.
Она отстраняется.
— Отпусти Тау, не упускай возможность помириться с домом Биа-Хатерий!
— Помириться… Они нас люто ненавидят.
— Так измени их мнение, покажи, что мы не такие, как отец.