Мой первый опыт, мой первый любовник… И он в мечтах не обо мне.
Больно.
Тау срывает с меня платье, и я трепещу рассекреченной наготой в сильных руках принца Эф. Я запрокидываю голову и закрываю глаза, стараясь не думать о том, что будет дальше.
А дальше меня переворачивают на живот, ставя в рабскую позу.
Закусываю губу, моля предков о прощении своего недостойного поведения. Тау обхватывает меня за пояс, но я обещаю себе вытерпеть.
Он врывается в мое тело, обжигая болью и ужасом. Раненная душа ищет спасения в слезах. Я вскрикиваю…
Но дороги назад нет.
Сигизмунд поерзал на кровати. Жутко затекла рука. На ней свинцовой гирей покоилась голова Сабиты. Девушка еще спала, мерно посапывая аккуратным носиком. Ее лицо освещало утреннее солнце, наполняя кожу отблесками ровного загара. Сигизмунд любовался красотой возлюбленной сквозь сонный прищур.
Башенные часы главной площади пробили девять раз. Самое время вернуться во дворец, король Людвиг вставал на одиннадцатый удар. Сигизмунд недовольно поморщился, очень не хотелось покидать гнездышко, насквозь пропитанное сладкой негой любви. Но обстоятельства властвовали над принцем. Осторожно отстранив от себя Сабиту, принц сел на кровати. Он потер заспанные глаза, размял перетружденные за ночь мышцы спины и несколько раз печально вздохнул.
Сигизмунд уже было хотел вставать и одеваться, как вдруг его взгляд упал на тумбочку возле кровати. На красном дереве покоился амулет. Это был маленький волнистый меч, с рубиновой сердцевиной, опутанный серебряной цепочкой. Принц с интересом притянул амулет к себе. Меч блеснул солнечным всполохом, будто реагируя на прикосновения чужака.
— Диковина, — пробормотал Сигизмунд, — Возьму себе, будет напоминать о Сабите.
Недолго думая, он намотал цепочку на руку и принялся одеваться. Сабита так и не проснулась.
Когда в следующий раз раздались удары часов, Сигизмунд уже вальяжно проходился по коридору дворца.
— Заглянул сменить повязку, — заявил принц с порога, заходя в дворцовый лазарет.
— Очень своевременно, — учтиво кивнул худой невысокий мужчина в белом балахоне.
Это был семейный врач королевской семьи и по совместительству главный эксперт в магических вопросах. Он вел свои расследования, и касались они в большинстве своем деятельности архатейских магов.
— Рана почти зажила, — произнес врач, накладывая новую повязку, — Вам повезло, Ваша светлость.
— Да уж. Лев был гигантским, — Сигизмунд расслабленно прикрыл глаза, — Но, знаешь, что мне не дает покоя?
— Не имею представлений.
— Почему лебедь не среагировал…