— Тогда останови меня, — Данте криво улыбнулся и взял со стола кухонный нож, — Бери. Давай, уйми это непокорное сердце!
Рауль не смел и шелохнуться, окованный ужасом и смятением.
— Да, у тебя кишка тонка, милый мой наставник, — протянул Данте, — Вот и не смей меня выговаривать, моя дорогая мамаша. Баба ты, Рауль, и навсегда бабой останешься. Не задерживай меня своим пустым трепом! Данте идет за своим счастьем!!!
Задев Рауля плечом, Данте вылетел из квартиры, впопыхах забыв и о медведе Ране и о телефоне.
Спустя полминуты вошел Фабрицио, пришедший одновременно с Рулем и прятавшийся все это время в другой комнате.
— Ты… — растерянно произнес Рауль, смотря собрату в глаза и ища в них поддержки.
— Конечно, я все видел.
— Почему ты не остановил его? Из-за меня…?
— Нет, таков мой приказ.
Фабрицио виновато потупил голову.
— Что? — Рауль вздрогнул, — Не понимаю.
— Мы знали, что Данте предатель. И знали, что он свяжется с Акведуком… Прости, что не сказал тебе раньше, но ты такой эмоциональный, не смог бы скрывать от Данте…
— Вот значит, почему Дедал отправил Данте в Москву… И снова из моего воспитанника сделали жертвенное животное…
Рауль закрыл рот рукой, из его глаз покатились слезы. Он начал всхлипывать.
— Брат… — тихо произнес Фабрицио, кладя руку на плечо монаха, — Данте, возможно, сейчас едет туда, где держат наших людей. Ты ведь хочешь спасти ребят, Диего и Альентеса? Данте нас к ним приведет… Это была вынужденная мера.
— Да, да… Наверное, — Рауль закивал головой, стирая со щек слезы, — Сейчас надо думать о спасении братьев. Только я не понимаю…как… Как так все вышло…
— Не думай сейчас об этом.
— А ничего, что Данте нас выдал? Как же мы теперь ударим по Акведуку?
— Вот, деловой настрой мне нравится. Мы сейчас спешно сворачиваемся, пока не нагрянули ударные группы Акведука. Будем следовать за Данте. К тому же особого вреда его предательство не нанесло, он не знал истинной численности бойцов.
— А?
— Да, мы ведь предполагали, что Данте сольет информацию. Поэтому сразу после нас вылетел борт со сто пятьюдесятью бойцами ордена. Рауль, — Фабрицио сделал выразительную паузу, — Началась настоящая война. Акведук тоже готовы и ждут нас. Сейчас спор будет за превосходство в Москве, даже не за плененных монахов. Держись… Многие не вернуться, здесь будет настоящая мясорубка.
— Фабрицио… Я не уберег своих детей… Они попали в гущу страшных событий по моей вине. Это я… Я довел их до такого состояния. Я ужасный наставник…
— Да, так и есть, — на удивление легко признал Фабрицио.
— Спасибо, что не стал вежливо лгать, как другие, — Рауль вымученно улыбнулся.