„Мой дед был „большим человеком” в партии, — говорит 22-летний москвич Леонид С., недавно приехавший в Америку, — поэтому нас с братом приняли в 31-ю школу Фрунзенского района Москвы. Эта школа в центре города предназначалась для детей дипломатов, высших партийных и советских чиновников, видных деятелей культуры. Я учился там 10 лет с 1966 по 1976 год. В Москве есть несколько таких школ. Кроме нашей, английский преподают в 28-й школе, а французский — в 19-й. Говорят, что такие привилегированные школы, дающие глубокое знание иностранного языка, есть также в Ленинграде и в столицах национальных республик. Учат там хорошо, особенно здорово обучают иностранному языку. Ведь большинство наших выпускников идет потом в МИМО — Московский институт международных отношений, впереди у них дипломатическая карьера. Но главное в нашей школе было не ученье, а удивительная свобода, какой, я думаю, не имел в стране никто другой”.
Действительно, свобода в школе для сынков высшего сословия была баснословной. Начиная с 5 класса, ученики не носили обязательной в СССР школьной формы. Им разрешалось все то, что строго-настрого запрещено во всех школах Советского Союза: носить джинсы, отращивать длинные волосы, приносить в класс бутылки виски и коньяка, и даже курить наркотики. Дети дипломатов развлекались на переменах, а подчас и на уроках, разглядывая привезенные родителями из-за границы журналы „Плейбой” и „Пентхауз”. Они были уверены: ни учитель, ни директор не сделают им замечания. Ведь это была не просто какая-то там школа, а учебное заведение, где в качестве учеников были представлены самые знаменитые семьи страны: внук Хрущева, три внука Микояна, сын члена ЦК партии Гришина и т. д. и т. п. А рядом с этой должностной элитой учились дети литературных и театральных знаменитостей — сын актера Табакова, сын писателя Аксенова и даже пасынок Александра Солженицына. „С таких детишек много не потребуешь”, — иронически комментирует Леонид С. Кроме советской знати, в 31-й школе представлены были дети дипломатов Запада и Востока. Естественно, что жизнь школьников такого рода сильно отличалась от жизни всех других школьников страны.
„И мальчики и девочки в нашем классе всегда имели свободные деньги, — вспоминает Леонид С. — После уроков за ними подъезжали ЗИЛы и Чайки [85]. У всех были отличные просторные квартиры. Поскольку папы-дипломаты часто находились за границей, а партийные папы и мамы предпочитали проводить время на дачах, квартиры эти часто пустовали. Впрочем, как только „предки”-родители оказывались вне дома — „хиляли вон”, их наследники-школьники устраивали загулы, продолжающиеся несколько дней. Учителям в таких случаях отвечали они кратко: „Был болен”. Справок от врача или записок от родителей никто у нас не спрашивал”.