вообще, она должна всегда быть под рукой у людей в мундирах и без мундиров и исполнять их приказы, не задавая лишних вопросов.
Во время такого разговора проститутке не только грозят — ей напоминают о чести, о том, что она все-таки советский человек и обязана помогать своей родине. Надо ли говорить, что девушки соглашаются на все. Они не смеют спросить о вознаграждении, да его и не полагается. Просто отныне чины ГБ будут делать вид, что не знают о долларах, которые получает за свой профессиональный труд „валютная” проститутка. При всем том ГБ и милиция могут в любой миг лишить свою добровольную осведомительницу иммунитета, отнять очередную выручку и даже арестовать ее. „Валютная”, таким образом, оказывается более бесправной, чем остальные ее подруги, зарабатывающие свой хлеб на вокзале или на улицах. „Валютная” буквально ходит по лезвию ножа. Чтобы сохранить свои доходы и свое место в баре, она доносит не только на иностранцев, но и на своих подруг, на фарцовщиков, картежников, мошенников, которые вместе с ней образуют ЦЕНТР. Таким образом, у ГБ и милиции всегда есть полная картина внутреннего валютного рынка и они могут как угодно манипулировать этим подвластным им миром.
Впрочем, сугубо финансовая сторона интересует не столько ГБ, сколько специальный Третий отдел Московского управления милиции, ведающий борьбой с незаконными валютными операциями. Секретное наименование этого отдела — „Интурист”. Его начальник, некто Халфин, даже кабинет свой перенес из Управления милиции (ул. Петровка, 38) в гостиницу „Интурист”, чтобы быть поближе к объекту своей работы. Борцы с незаконными валютными операциями сами большим почтением к закону не отличаются. Халфин и его помощник Орлов не гнушаются брать взятки с проституток и за это оставляют им возможность заниматься своим бизнесом. Интересно, что в пышущем антисемитизмом Советском Союзе милицейские должности, связанные с валютой и проституцией, тем не менее, занимают евреи. Евреями являются не только Халфин и Орлов, но и третье важное лицо этой иерархии, некто Володя, надзирающий за валютными делами в мотеле „Можайский”. Двое первых — действуют с полицейской грубостью. ЦЕНТР их боится и откупается. В мотеле „Можайский” принят другой стиль. Опекаемые Володей, проститутки и фарцовщики специально изучают еврейский религиозный календарь, чтобы преподнести Володе деньги в виде праздничного подарка. За это Володя, блюдя заключенный с ними завет, предупреждает свою паству о каждом готовящемся налете или облаве. Особенно благоволит он к единоверцам.