Прогресс общественный шел параллельно с научным.
Машины, приводимые в действие электричеством, постепенно заменяли собой ручные станки. В то же время глубоко изменились и способы приготовления продуктов. Химический синтез достиг такой высоты, что дал возможность приготовлять искусственно сахаристые, белковые, крахмальные и жировые вещества; они извлекались из воздуха, из воды и из растений или составлялись путем наиболее выгодных сочетаний углерода, водорода, кислорода, азота и проч. в пропорциях, строго определяемых чисто научным путем. Теперь наиболее изысканные пиршества происходили не за столами, на которых дымились части трупов животных, зарезанных, задушенных и замученных, а давались в великолепных залах, убранных постоянно свежими и зелеными растениями с беспрерывно распускающимися цветами, – в залах, наполненных чистым и благоухающим воздухом, гармонически колеблемым звуками музыки. Теперь мужчины и изящные женщины не глотали с отвратительной жадностью кусков мяса разных неопрятных животных, не заботясь даже об отделении полезного от ненужного. Но еще задолго до того всякое мясо начали предварительно подвергать перегонке или дистилляции, а затем, так как животные сами состоят из элементов, заимствованных из царства растительного или животного, пища людей ограничилась только этими элементами. Обыкновенно она принималась в виде изысканных и утонченных напитков, для той же цели служили плоды, наконец, разные маленькие пирожки и питательные шарики, из которых организм извлекал все элементы, необходимые для обновления тканей, так что зубы и рот избавлены были теперь от грубой обязанности жевать. А между тем электричество и Солнце неустанно производили анализ и синтез воздуха и воды.
Начиная с пятидесятого века, нервная система человека подверглась утонченному развитию в самых неожиданных отношениях. Женский мозг по-прежнему оставался несколько менее обширным, чем мужской, и по-прежнему продолжал мыслить несколько иначе. Благодаря своей крайней чувствительности, он быстро воспринимал внешние впечатления и отвечал на них прежде, чем успевало созреть полное соображение в самых глубоких его клеточках. Женская голова по-прежнему оставалась меньше мужской, с менее широким лбом; но она так изящно сидела на грациозной гибкой шее, необыкновенно красиво отделявшейся от плеч и всего гармонически-стройного туловища, что теперь женщины более чем когда-либо вызывали удивление мужчин как общим своим видом, так, в особенности, нежностью своего взгляда, чарующею прелестью улыбки и роскошью почти воздушных, волнистых и вьющихся волос.