Я виновато улыбнулся.
— У Штоффов. Мои вещи еще не привезли из Лебяжьего. С ним все в порядке, я его не потерял.
— Славно, — отец поднял на меня глаза. — Что-то еще?
— Насколько все плохо?
— В смысле?
— В прямом. Насколько плохи наши дела? — Я обвел рукой пространство вокруг себя. — Ты продал земли…
— Не все.
— Тем не менее. Эта новость попала в газеты. Наверняка уже поползли слухи о нашем бедственном положении.
— Как будто раньше их не было, — вздохнул отец. — Все хуже, чем хотелось бы, но лучше, чем могло бы быть. Такой ответ тебя устроит?
— Я не прочь узнать подробности.
— Неужели решил проявить интерес к семейному делу? — усмехнулся Патриарх.
— Раз я теперь наследник, то почему нет? Мне правда интересно, пап. Не думаю, что из меня выйдет великий комбинатор, но будет спокойнее жить в Аудиториуме, зная, что творится в семейных делах.
Отец заметно оживился. В его усталых глазах появился блеск интереса, и он поднялся из рабочего кресла. Я встал вслед за ним.
— Идем, Михаил, — он распахнул двери смежной комнаты, что служила одновременно библиотекой, архивом и хранилищем различной макулатуры, что пригождалась раз в несколько лет.
Воздух здесь был спертым и пах старой бумагой — помещение давно не проветривалось. Отец раздвинул тяжелые шторы, и пылинки заплясали в лучах тусклого осеннего света. Включив несколько ламп, отец подошел к стене, где висела старая карта нашей губернии.
— Тогда начнем с самых азов, — достав из кармана пиджака другие очки, отец надел их и ткнул пальцем на карту. — Это Ириновка.
— Наше родовое гнездо, да, — кивнул я и обвел небольшое пространство вокруг точки на карте. — А вот земли, которые принадлежат самой усадьбе.
— Верно. Еще они тянутся почти до самого берега Ладоги вот здесь, — Патриарх провел пальцем прямую линию почти строго на восток. — Болота. Выращивать там нечего, кроме клюквы, зато…
— Торф.
— Умница, — улыбнулся отец. — Наша семья владеет несколькими небольшими заводами по производству торфа. Не угольные шахты и не сталелитейни, но спрос уверенный. Главное — это дело можно прогнозировать. Что ты знаешь о золоте болот, сын?
Я замешкался с ответом и почесал затылок пятерней. Увы, память прежнего Миши не изобиловала познаниями в области семейного бизнеса. Зато я, живя в этих местах летом в родном мире, кое-что о торфе знал.
— Торф служит топливом, — припомнил я. — Довольно низкая температура горения. Правда, это приводит к пожарам на торфяниках в жаркие периоды лета.
— Верно. Еще?
— Удобрение. Садоводы используют торф для обогащения почвы.
Снова одобрительный кивок.