Вокруг свободно росли старые березы. Отчего-то их ветви не были покрыты листвой, словно на дворе был март. Даже трава была очень низкая, первого нежно-зеленого цвета, какой она выходит весной из-под снега. Стояла тишина. Птицы не пели и не чвиркали. Даже звук от собственных шагов почти не был слышен. Может, эта тишина так напрягала?
– Сюда, сюда. – Мальчик вышел на асфальтовую дорогу с другой стороны пожарной части и звал к себе.
Мирон увидел, что отстал. Гузя уже стоял рядом с проводником и смотрел в сторону периметра, огороженного колючей проволокой. Свой автомат он по-прежнему двумя руками «баюкал» на груди. Плафон тоже был там.
Мирон поспешил к ним, одному было неуютно.
– Борщом пахнет, – сказал Гузя Мирону, двигая толстым носом.
– А тебе лишь бы пожрать… – буркнул Плафон.
– Точно, это – запах. А я соображаю, что здесь не так, – сказал Мирон.
Действительно, в воздухе тонко пахло чем-то закисшим.
Мальчик пожал плечами и пошел по асфальтовой дороге вперед. Руки он засунул в карманы. Справа от дороги тянулись два ряда колючки, а слева росли ели, когда-то очень давно посаженные в ряд. Первые ветви у них начинались очень высоко, наверное, их раньше подрезали солдаты, и деревья не скрывали того, что было за ними. А там зеленая трава сменилась какими-то странными бурыми папоротниками, а дальше, вперед и вглубь, папоротники были уже не бурыми, а красными. Какого-то мерзкого кровавого цвета. Молодые побеги выделялись ярко-алыми пятнами. Кисло-сладкий, чуть забродивший запах еще усилился.
– Это болото так пахнет, – сказал мальчик, не оборачиваясь. – Оно горячее. Поэтому в сторону магазина не пройти. Один мужик провалился в этот суп и здорово ноги обварил. Кожа кусками отваливалась… А на ее месте очень быстро новая выросла, нежная, как у младенца. Но это все равно очень больно. Он всю ночь кричал.
Малой обернулся на своих спутников.
– Вы, если чего увидите, в ту сторону не бегите. Там почти кипяток.
– Чего увидим? – спросил Плафон.
Лицо его стало подозрительным до крайней степени. Мирон промолчал, но ему тоже не понравился тон мальчика и то, как он развязно держит руки в карманах. Словно он забыл, что нужно их бояться.
– Мертвяков, – будничным голосом ответил парнишка. – Дядя Коля сказал, нужно все равно идти по асфальту и до бани ни в коем случае с дороги не сворачивать.
– Мирон, я мертвяков боюсь, – сказал Гузя. – Это я не хочу…
– Хватит брехать, – сказал хриплым голосом Мирон. – Не увидим мы никаких мертвяков. Это – пурга местная. Ты, Шурик, заткнись лучше… пока в торец не получил. А ты, значит, не был здесь раньше? Почему не сказал? Нам, получается, кузнеца нужно было взять…