– Этих-то не трронут, а остальных? И не в уррукт-хаях дело… они несут зло, но только потому, что сами злом искалечены. Если тебе нужно с кем-то схлестнутся за свою волю, почему бы тебе не померриться силами с Кипаги? Вот кто урр-родует ткань мироздания. Ты думаешь, это шутки? После него останется только всеобщая жестокость, ррравнодушие и мерзость запустения. Этого ты в свою тррубу не видишь? А то выбрал себе мишенью для обиды Сочинителя. Понимаю, это безопаснее. Он же даже тебе отвечать не будет. Делай что хочешь…
Голоса в пещере стали громче. Вернее, отчетливо был слышен только голос Мирона. Видимо, двойник задел его чем-то за живое.
– Да все хотят быть, как я, дед! Никто не хочет быть жертвой. Если я не буду здесь всеми рулить, думаешь, не найдутся желающие? Да, я – преступник. А что я преступаю? Законы слабаков, чтобы их не жрали сильные! Ты огородишь нас от орды орков? Да или нет? Ну и лады! А силы ты мне своей не дашь. Верно? Я так и понял. Значит – сам справлюсь. Бывай…
Главарь вышел из пещеры и обернулся назад.
– Только не вздумай и другим давать в руки свои молнии, – поднял он предупреждающе палец. – Помни, что для любого крутого перца найдется, чем его урыть. Враги у всех есть!
Мирон нервно подошел к мальчику. Растерянно и зло глянул на пса.
Из пещеры выходили Плафон и Гузя. У Гузи на плече висел автомат, но впервые его владелец не уделял ему никакого внимания, ремень был готов соскочить с его круглого плеча в любую минуту. Гузя шел последним и мечтательно чему-то улыбался.
– Уходим, – коротко рявкнул Мирон парнишке. – И если будут еще какие сюрпризы, сам тебя в болоте утоплю. Заколебал. Подымайся.
Чарли встал.
– Ну вот что, Миронов. Послушай меня внимательно…
– Да ты… – Бандит сделал движение рукой, но вдруг его ноги подкосились, и он упал возле камня. – Сука! – удивленно произнес он. – Ты что, сука, сделал?!
В следующую секунду у него в руке был пистолет, и он направил его в лицо Чарли.
Но выстрел не прозвучал. Бандит вдруг вскрикнул и отбросил оружие в сторону. Дикими глазами он смотрел в ту сторону, словно увидел в пистолете что-то другое – опасное и одновременно мерзкое.
– Посиди и послушай меня, – сказал парень. – Вы тоже подойдите.
Он позвал спутников Мирона, и они послушно подошли. Гузя смотрел на мальчика с любопытством.
– Хлопотам вашим пришел конец, – сказал Чарли. – Устьянские с баранскими уже обо всем договорились. Как раз вчера. Заключили мир и поделили окрестные деревни. Вам уже не удастся всех брать на понт. Раскевич узнал, что Орша осталась где-то в другом месте и за вами нет никакой силы. Только две эти улицы в Щетинке, где вы, на свое несчастье, в ночь воссоединения остались после похорон вашего кореша. Вы уже, наверное, это и сами начали подозревать, что баранские просекли. Поэтому два дня кряду к ним не ездили? И лучше там и не появляйтесь. Мой вам добрый совет. Ушами не отделаетесь. Раскевич хотел вам головы отрезать. Очень они на вас обиделись… А зачем тебе, Коля Гузевич, ходить без головы? Ты же видел мертвяков – ничего привлекательного. Да и девушки мертвых боятся.