Пес скрылся с той стороны камня, затем появился справа у его подножия. Уселся возле ног мальчика и вывалил наружу влажный язык.
– А я думал, что сам пр-ришел…
– Все думают, что поступают по своей воле, а делают вечно то, что он задумал. – В голосе Чарли прозвучали сердитые нотки.
– Хм… А ты больше не хочешь делать ничего по его воле, – предположил пес.
– Не хочу.
– То есть ты будешь делать то, что тебе не хочется, лишь бы не делать то, что, по твоему мнению, он хочет от тебя?
Чарли промолчал и голован продолжил:
– Напримеррр, посадить здесь в пещере говор-рящее чучело и заниматься нуждами местных кр-рестьян и бандитов… Вер-рно?
– А что? Классический мудрец в пещере, – огрызнулся Чарли. – Чем плохо? К нему приходят страждущие – он помогает… Тексты, знаешь, какие толкает – проникновенные… Настоящие проповеди. Некоторые даже плачут. Я бы так не смог. Что еще от меня требуется? Пусть подавится.
– Так ты все-таки для него делаешь? Для нашего твор-рца? Или для себя?
– Что ни делай, все равно будет по его. – Щеки Чарли раскраснелись, на лбу выступили бисеринки пота. – Ты зачем пришел?
– Чтобы так утвер-рждать, как ты, – нужно уметь видеть будущее. Ты умеешь?
– Будущее – это поток. Каждый приносит туда капельки своих поступков. Все, что мы делаем, вливается в эту общую реку, а она несется по глубокому руслу. Понимаешь? Как по трубе! Ни влево, ни вправо. Наши действия все предопределяют. Ничего изменить нельзя. А я не хочу, чтобы было, как он задумал. Я хочу сам жить.
– А ты живешь не сам?
– Я смотрю в эту трубу и вижу, что будет там – на другом конце… в будущем. Понимаешь? Что будет со всеми, со всем Восточным Пределом, с Пархимом, с моими родителями, друзьями… со мной.
– Так повер-рни ее…
– Кого?
– Трубу. Если ты видишь, возьми и измени будущее. Хотя бы свое.
– Да как?! Она вот такая огромная. – Мальчик встал и показал обеими руками. – Вот такая тяжелючая! «Северный поток два». Неподъемная. Как ее повернуть, хреном, что ли?!
– Да хоть хреном! Если тебе дано и ты ее видишь – поворачивай. Куда сам хочешь.
Чарли опустился на камень.
– Ты меня извини, Чаррли, – мягко сказал пес. – Я этих ваших человеческих хитростей не знаю, как человеку непррр-риятное приятными словами говоррить, но ты здесь чушью занимаешься. Там злобные твар-ри человеческий кррай захватывают. Несут с собой горе и рразрушение, и не только вашей расе – всем, а ты здесь свое благорродное неучастие в жизни до нежного блеска надраиваешь. И здесь то же будет. Кррр-ровь и смерть.
– Этим-то я помогу, – сказал тихо Чарли. – Их орки не тронут.