Юля тоже отругала меня за несдержанность. И поблагодарила за помощь – больше ни к ней, ни ко мне никто не приставал. Мы стали видеться время от времени, общаться…
Тогда я был очень дерганым и вспыльчивым, хоть и пытался держать себя в руках. Раны были еще слишком свежи, и отчасти благодаря друзьям я смог их излечить. Да, Света, Миша, Олег, Таня, Дэн и Юля стали для меня надежной опорой. Друзья делали мой мир шире и светлее. Света – моя семья. Сестра не унывала и изо всех сил поддерживала меня, а я – ее. Ну а Юля – давала иную поддержку. Ту, что не могут дать друзья или члены семьи, из которой ты вышел. Ту, что может дать лишь возлюбленная. Вероятно, именно эту поддержку люди получают в семье, которую они создают сами.
Любовь, тепло, вера друг в друга и поддержка – вот, что мне дали те самые первые отношения. Юля была единственной из моих девушек, которая побывала в нашем со Светой доме.
Я мог рассказать ей о себе далеко не все. Мне приходилось врать ей то же, что и остальным – мол, мы переехали из соседнего города, мамы нет, а «папа» постоянно в командировках и всего себя отдает работе. Слабое утешение, что последнее было враньем лишь наполовину. Человек, который по документам числился нашим отцом, действительно много времени проводил на своей работе. Даже это отцовство было его работой. Тот, кто носил имя Георгий Лапин, существовал лишь для того, чтобы органы опеки не заинтересовались, почему подростки пятнадцати и двенадцати лет живут без взрослых? Ну и для того, чтобы решать какие-то экстренные проблемы. Когда мы оба стали совершеннолетними, Георгий Лапин, фактически не проживший в нашей квартире ни дня, умер во время командировки в Бразилию. А что стало с человеком, играющим эту роль, понятия не имею, больше мы его не видели. Хорошо, что к этому моменту мы с Юлей уже расстались. А то она бы сильно расстроилась, представив, какую боль мы со Светой испытываем от потери родителя.
Да, наверное, можно сказать, что счастливые школьные отношения закончились вместе со школой. Когда мы стали студентами, еще продолжали некоторое время встречаться, хоть и поступили в разные университеты. Студенческая жизнь захватила Юлю, мы стали реже видеться. В редкие встречи она много рассказывала про своих новых друзей, знакомых и подруг. Ей хотелось самостоятельности и настоящей взрослой жизни. Жить вместе…
Она стала слишком уж напористой. Я не смог поддаться этому напору. Я очень дорожил нашими отношениями – той формой, которая имелась. Но двигаться дальше… Еще в пятнадцать лет я решил, что не оставлю Свету до тех пор, пока она не найдет свое счастье: неважно, посвятит она себя любимой работе или семье, или тому и другому.