Долго в Туле я задерживаться не стал. С этим же извозчиком, захватив Кулика и Настю с вещами, отправился в имение. Чтобы не слушать всхлипы девчонки всю дорогу, я её просто обманул. Сказал, что едем проведывать родителей. А Мария сама загрузила все её вещи, мелочиться я не стал. Кроме этого кинул в возок несколько овечьих шкур плохого качества выделки, купленных мной случайно и по недоразумению. И чугунок, который так раздражал меня на кухне. Он почему-то постоянно падал и противно стучал. Посуды для приготовления тут нормальной тоже нет. Опять придётся и этим заниматься и писать в Сукремль, чтобы отлили.
По приезду увидел, что большую часть моих распоряжений крестьяне не выполнили. На вопрос почему, последовал справедливый ответ, что копать-то им нечем. Одна железная лопата на всю деревню, которую я и дал. Как-то это я не подумал, что железные лопаты тут серьёзный и дорогой дефицит, а деревянной с обитой железом кромкой много не накопаешь. Потом галопом съездил в Венёва за местным чиновником. Венёва небольшой городок с тройкой каменных зданий, большим рынком и оживлённым трактом. За выдачу бумаги и пересчёт заплатил пять рублей двенадцать копеек, в пересчёте было сказано, что у меня проживает сто двадцать три человека мужского полу, женщины не в счёт. Причём считали всех мужиков от грудничка до стариков.
— Так, Егор, что у вас с продуктами? До весны и на посадку хватит? Учти помещичьи земли, я сдам вам в аренду — спрашиваю старосту. Мы идём по тропинке, приминая свежевыпавший снег. Я ещё раз внимательно рассматриваю всё вокруг. Маленькая деревенька, по-другому это и не назовёшь. Понимаю, что всё очень и очень хреново. Да появились трубы, подправили дома, посадили часть деревьев и всё. Больше хороших новостей нет. Не дай бог неурожай, и мои крестьяне вымрут или ударятся в бега. Но это один и тоже результат. Они тут и так в среднем-то живут по двадцать пять лет.
— Может и хватит — неопределённо отвечает он. — Вот, если бы разрешение…
— Я дал и написал, можете работать в Венёва. Чиновник и полиция знают — перебиваю. — Ладно, подумаю. К весне приеду, проверю. — Девчонки готовы?
В этот раз я беру двоих. Одну старшую, Лизу Лазареву дочь старосты. Одну младшую, Катю Климову. Михайловы хотели дать другую свою родственницу, но я сразу сказал нет. Сами Михайловы род крепкий и толковый, но тут у них вышла промашка. Сама Настя стояла у возка, резко выделяясь своей хорошей одеждой на фоне крестьян. Она размазывала слёзы по щекам, когда до неё дошло, что её опять возвращают, откуда взяли. Подняла такой вой, просто кошмар. Как говорят, спустили с неба на грешную землю. Это послужит уроком другим, что надо стараться изо всех сил.