Она жадно вдохнула, но чужой воздух обжег легкие, и на глазах выступили слезы. Кишки скрутило узлом, и Риту вывернуло наизнанку. Чем именно ее тошнило, Беликова так и не поняла, однако когда последний рвотный спазм утих, она благополучно потеряла сознание, уткнувшись лицом в густую лиловую траву.
– Курлы-курлы… – Что за странный звук? – Курлы-курлы…
На голубя похоже. Хотя… откуда тут взяться голубям?
Маргарита застонала и приподнялась на локте. Моргнула раз-другой, чтобы картинка перед глазами перестала расплываться.
– Курлы-курлы! – Звук издавала ящерица. Самый что ни на есть натуральный велоцираптор. Только крошечный. Размером с кошку. Может, детеныш?
– Курлы! – Существо потянулось к ней мордой, и Беликова заметила, что ящер покрыт не только чешуей, но и желтоватыми перьями. Короткие передние лапы странной твари напоминали когтистые крылья. – Курлы-курлы!
– Кыш! – Рита попыталась махнуть рукой, но сил не хватило.
– Крррр… – заурчало создание и принялось ластиться к ней. – Кррр…
– Уйди, слышишь? – сердито прикрикнула Беликова. – Не до тебя сейчас!
– На твоем месте я бы не грубил птавну, девушка, – раздалось рядом. – Он может плюнуть кислотой, если его напугать.
Маргарита ахнула, подобралась и выхватила из поясной кобуры небольшой, но смертоносный атомизатор. Вскинула руку. Прицелилась аккурат промеж глаз говорившему. Существо, названное птавном, растопырило лапы-крылья и, гортанно заклокотав, нырнуло в фиолетово-желтые заросли. Ярко-синие бутоны на кустах противно захихикали.
«Ты кто такой?» – вознамерилась спросить Беликова, но горло жгло огнем, а язык не слушался.
Незнакомец созерцал ее с тем интересом, с каким интуристы рассматривают гениальные полотна передвижников в Третьяковке. Он сидел чуть поодаль на чем-то, отдаленно напоминающем пень, и держал в руках странного вида шляпу – островерхую и широкополую, один в один как у Гендальфа. Долговязый, нескладный и лысый, беседовать этот тип явно не торопился. Сидел. Смотрел. Ждал.
Чего ждал?
И тут до нее дошло.
– Керр реке син де лус а сетеррата ве де лу? – прохрипела она, еле ворочая языком.
Незнакомец нахмурил брови, и Рита поняла, что ляпнула что-то не то.
– Керр-реке… – начала она снова, одновременно коснувшись крошечного, размером с прыщик, бугорка за ухом. Адаптационный лингвистический имплант мгновенно синхронизировался с речью. – У вас продается метапространственный шкаф?
– Шкаф продан, – отозвался лысый. – Осталась только гравикровать.
– С тумбочкой?
– С тумбочкой, – кивнул лысый, поднялся, шагнул к ней и протянул флягу: – Пейте.