Шеф смотрел в бумаги, а не на нее. Несмотря на развитие технологий, Лев Леонидович Левандовский оставался верен старым привычкам: распечатывал всю документацию и совершенно не доверял электронным носителям. Все правки гениальный профессор всегда вносил от руки, хотя разобрать его закорючки было бы затруднительно даже опытному криптографу.
Голоэкран подрагивал, и по изображению периодически бежала рябь. Знамо дело, сигнал летел с самого Марса!
– Переделай к семи утра последние таблицы по новому шаблону. Убери оттуда все данные за минувший квартал и исправь графики с учетом погрешностей. Диаграммы тоже надо переделать – требования изменились.
– Да, шеф, – кивнула Рита, хотя внутри все кипело. Она готовила этот пакет документов неделю, а теперь предстояло переделать все за одну ночь.
Хотя… не впервой. В конце концов, есть Асуми. Пусть привыкает к авралам.
Профессор Левандовский поднял глаза. Ему давно перевалило за семьдесят, но смотрел он по-прежнему строго и цепко, как коршун. Седина сделала его волосы серыми, однако шевелюра гениального ученого уцелела: ни тебе залысин, ни проплешин. Лев Леонидович дважды делал операцию по восстановлению зрения, однако эффект быстро сходил на нет, поэтому шеф носил очки в роговой оправе.
– Мне сказали, ты больна, – сухо заметил он. – Если болезнь помешает тебе выполнить работу в срок, скажи сразу. Не стоит тратить попусту мое время.
Беликова скрипнула зубами. В этом весь шеф. Никакой жалости. Никакого участия. Ничего. Только работа.
– Все в порядке, шеф. Не беспокойтесь, все будет сделано.
– Беспокоиться должна ты, Беликова. – Левандовский поправил очки. – Что там за проблемы возникли с оплатой юнита?
Маргарита с трудом сдержалась, чтобы не вздрогнуть.
– Мы все уже решили, – сказала она скрепя сердце.
– Чтобы больше такого не повторялось, ясно? – Лев Леонидович грозно нахмурил брови.
– Так точно, товарищ профессор!
Он вдруг подался вперед и уставился так, словно находился не за миллионы километров, а в соседнем блоке, и мог в любой момент придушить ее собственными руками.
– Других осложнений не было? – строго спросил он, и сердце шлепнулось куда-то в желудок, отрикошетив в мочевой пузырь.
– Н-нет, – пискнула Рита, запнувшись. С великим трудом она удержалась от порыва глянуть в сторону кровати, где киборг по имени Джон снова и снова повторял идиотское Пашкино заклинание и сжимал в могучей пятерне крохотный огрызок карандаша. – Н-никаких. Аб-бс-солютно. Все в норме, Лев Леонидович!