– Ну, знакомы будем! – весело произнесла Варвара.
Девушка хотела добавить еще что-то, но вернулась хмурая Дарья.
– Ой, девицы, весело нам будет! – фрейлина рухнула в кресло. – У Елисаветы Петровны настроение поганое!
– С чего бы?
– Не знаю. У нее в кабинете до сих пор Бутурлин и, говорят, сам Шувалов заходил!
Обе фрейлины переглянулись.
– Шувалов? – переспросила Настя.
– Александр Иванович Шувалов из тех, кого бояться надобно. Уж который год Тайную канцелярию возглавляет! – пояснила Варя. – Может, он что прознал и настроение Елисавете Петровне испортил?
– Там еще Белов, – тихо добавила Настя. – Преображенцы на карауле сказывали, что он с Бутурлиным прошел. Может, из-за него?
– Кто ж скажет? А ты за него беспокоишься? – глаза Даши весело блеснули.
Настя повела плечом.
– Вот еще, беспокоиться! – как можно более беззаботно ответила она. – Чай не маленький, сам справится!
– Все-таки беспокоишься, – заключила Даша и повернулась к подруге. – Варь, мы пока Настасью к государыне впускать не будем, чтоб вконец не осерчала.
– Ладно, – согласилась та.
– Но как же… – попыталась возразить Настя. – Я ж на службе!
– А никак. Вдруг оплошаешь, всем несдобровать! Сиди пока, опыту учись! – одернула подругу Дарья.
Её вновь прервал звон колокольчика.
– Началось… – на этот раз вышла Варя.
Колокольчик звонил постоянно. Через час у Насти уже звенело в ушах. Она сидела в комнате и уже с завистью смотрела на постоянно бегающих к императрице фрейлин. Самой же девушке приходилось оставаться в комнате.
Настя уже не знала, чем себя занять, когда вдруг запыхавшаяся Варя прибежала в комнату.
– Насть… Государыня тебя требует!
– Хорошо. – Стараясь не выдать своего волнения, Настасья встала, быстро расправила платье и поспешила за подругой.
Елисавета Петровна все еще находилась в кабинете, названным дубовым из-за огромных темных панелей, закрывавших стены до потолка. Красные портьеры обрамляли окна с мелкой расстекловкой, за ними виднелся водяной столб Самсона.
Настя почти сразу вспомнила свое первое появление в этом кабинете, и её вновь охватил страх. Правда, на этот раз за дубовым столом, стоявшем промеж окон, никого не было. Настя растерянно замерла.
– Ну что, Настасья… – голос за спиной заставил подпрыгнуть и быстро обернуться. – Прячут тебя девушки от моего гнева?
Императрица сидела за небольшим туалетным столиком, поставленным у закрытого ставнями окна. Алая портьера создавала подобие алькова.
Государыня была одета в белое платье с юбками, затканными серебром и алым шелком. Бриллиантовые серьги с сапфирами в виде фонтанов ярко искрили на солнце, а белокурые волосы государыни украшала такая же диадема. Колье в три ряда жемчуга, перемежающегося с сапфирами, ниспадало в глубокий вырез платья. Пластрон платья был расшит райскими птицами.