Платье пришлось менять три раза. Первое было слишком пышным, второе – слишком расшитым золотыми нитями. Наконец, государыня выбрала розовое, с пеной кружев на рукавах.
Причесывала императрицу Дарья. Она мастерски уложила светлые локоны и скрепила их гребнями с эмалью и драгоценными камнями.
Рассумовский, развалившись в кресле, наблюдал за прихорашиваниями царственной любовницы. Настя слышала, что многие знатные дамы по подобию стран европейских пускают в будуары мужчин, но все равно девушке было неловко от того, что мужчина находится в комнате и смотрит на полураздетую государыню.
Наконец, приготовления были закончены и все вновь направились в Большой дворец, где у парадной лестницы её императорское величество уже ожидал франкийский посол.
Обменявшись любезностями, маркиз примкнул к свите императрицы. Один из сопровождающих его людей подошел к Насте и поклонился.
– Вы позволите мне составить вам компанию на сегодняшний вечер? – спросил он с явным акцентом.
Девушка не успела ответить, когда Дарья пихнула ее локтем.
– Не смей отказываться, – прошипела она. – Государыня по головке не погладит. И полюбезнее будь, все ж посольский он!
Пришлось улыбнуться и грациозно кивнуть. Франк обрадовано защебетал на своем, потом замолчал, сообразив, что девушка не понимает его, и продолжил глупые комплименты уже на русском.
Настя молчала. Прекрасно понимая франкийскую речь, спасибо матери Марии, девушка знала, что все слова – пусты, и приличной девице не стоит поддаваться обаянию напевной речи, тем более при императорском дворе. Франк все лепетал и лепетал, складывалось впечатление, что молчание спутницы радует его больше, нежели любая фраза. Насте оставалось лишь кивать и улыбаться. Уже входя в столовую, девушка заметила Белова, замершего на карауле у дверей.
– Даш, а они-то что здесь делают? – прошептала она, улучшив момент.
Подруга улыбнулась своему сопровождающему и бросила безразличный взгляд на преображенцев.
– Знамо что, – фрейлина пожала плечами. – Караул держат!
Настроение испортилось еще больше. Когда сели за стол, то блюда оказались холодными, вино – кислым, и с непривычки у Насти слегка закружилась голова. Франк все не отставал, его комплименты становились все более двусмысленными.
Девушка несколько раз косилась на своего жениха, но тот упорно смотрел куда-то поверх голов. Наконец он взглянул на девушку. Судя по бесстрастному выражению лица, преображенцу было достаточно все равно, с кем его невеста проводит время.
Искушенный в придворных делах, Белов прекрасно знал об обязанностях фрейлин и ничуть не возражал, что Настя уделяет внимание другому. Более того, днем Григорий сказал, чтобы она занялась обязанностями фрейлины. Наверняка, имел в виду и это.