В надежде хоть на какие-то новости семейство Уолтерсов целый месяц оставалось в Вашингтоне. Но делать им там было нечего, а папин начальник уже терял терпение. В итоге они возвратились обратно в Портленд. Без Лулу дом казался странным. Ди никак не могла запомнить, что стол нужно накрывать на троих, а не на четверых, от чего мама постоянно плакала.
Вскоре та ушла. Ди знала, что маме невыносимо видеть в ней бледную копию пропавшей дочери. Она сняла с текущего счета все деньги и ушла. Ди не могла ее в этом винить, хотя отца обуревали совсем другие чувства. Потом произошло еще одно событие.
Накануне вечером с неба тихо сыпал снег, больше похожий на пепел. Отец в гостиной внизу сооружал модель самолета. Ноздри Ди щекотал поднимавшийся по лестнице запах эпоксидной смолы. Он сидел так часами, пока от этих испарений у него не краснели глаза. А в постель ложился почти на излете ночи.
«Завтра с ним поговорю, – подумала Ди, – придется».
В Тихоокеанскую балетную школу она на семестр опоздала, однако могла еще все нагнать. С деньгами было туго, но кто ей мешает устроиться на работу? Отцу, чтобы клеить модели самолетов и невидящими глазами смотреть во мрак, она, что ни говори, была не нужна. От вгрызавшегося в нее чувства вины Ди едва могла дышать. Воздух отяжелел от смешавшихся запахов разогретого клея и отчаяния. «Нет, я должна жить другой жизнью, – подумала она, – так живут только призраки». Слезы прочертили на ее щеках пылающие следы.
Утром Ди сделала особый кофе, дабы отнести отцу в постель. Готовился этот особый кофе в замысловатой стеклянной штуковине из Сан-Франциско, и чтобы его оттуда накапать, надо было потратить уйму времени. Он получался горьким и смолистым, как речной ил, и отец его очень любил. Возможно, он вложил в эту кофеварку всю свою любовь, ведь вещи поважнее доставляли слишком много боли. Ди эта машина напоминала о временах, когда они все еще были вместе, и не внушала ничего, кроме ненависти. Она плеснула на размолотые зерна кипятку. Кухню заполнил темно-коричневый аромат. Этим утром она намеревалась с ним поговорить. Поговорить по-настоящему.
Девушка закатала длинный рукав, пролила на запястье немного кипятка и ахнула. Потом стала смотреть, как на коже вздувается браслет из красных волдырей. Это помогло. Она раскатала рукав, чтобы спрятать ожог, и окончательно расставила все на подносе. Сегодня Ди ему все скажет. Он взвоет от боли, станет беситься, но она не могла больше все держать в себе. Красивый камешек.
Ди вошла к отцу в комнату и поставила поднос на стол. Ей подумалось, что от аромата кофе он проснется в хорошем настроении. Она расшторила окно навстречу заснеженному миру снаружи. Дома, почтовые ящики, машины – все они по краям сглаживались белой порошей. Ди повернулась, чтобы сказать: «Посмотри сколько его выпало за ночь!» И тут увидела его. Его тело лежало на кровати неестественно прямо, неподвижное в ослепительном, белоснежном свете. На лице застыло выражение, которое она поначалу никак не могла определить. Но потом узнала в нем удовлетворенность.