Эти пистолеты ввели совершенно недавно, до этого были старинные стреляющие простыми пулями, начинёнными взрывчаткой. Но их недостаток был в том, что они взрывались от любого препятствия и были опасны в ношении. Ещё была стандартная аптечка с большим количеством различных противоперегрузочных препаратов и препаратов, увеличивающих реакцию человека в несколько раз. Но их применять не рекомендовалось из-за большого количества побочных эффектов.
Пока я прокручивал в голове, чем я располагаю, то успел сориентироваться, где я нахожусь, меня несло в сторону вражеского линкора. Внезапная вспышка, от которой сработало затемнение, сообщила, что моя первая торпеда удачно попала в линкор противника, взорвав лётную палубу малых истребителей ближней защиты. Датчик радиации тревожно запищал, извещая о превышении безопасного уровня, а аптечка вколола в шею противорадиационный препарат. Судя по уровню радиации, торпеду разорвало в глубине линкора, иначе меня бы уже капитально поджарило.
Буквально через несколько секунд произошла вторая вспышка, но уже где-то за линкором. Мой шлем ещё улавливал сквозь помехи, переговоры оставшихся в живых пилотов, которые летали не так далеко от меня. Судя по их радостным возгласам, моя вторая торпеда попала более удачно. Взрыв произошёл в районе рубки корабля, и в итоге корабль полностью потерял управление и обесточился, чем сразу же воспользовались наши пилоты.
Пока я вслушивался в переговоры, то в меня попало несколько мелких обломков, один из которых ранил меня в ногу, пробив скафандр, а второй пройдя по касательной, оставил сильный ушиб на плече. Оставаться в месте взрыва было опасно. Используя кресло катапульты, я направился в сторону линкора, намереваясь прицепиться к нему. Сам линкор практически остановился от взрыва, разворотившего переднюю часть. Или, что скорее всего, наши скорости были практически равны. Управляя креслом, я использовал весь запас небольшого количества топлива, который был в нём и меня ощутимо приложило о корпус линкора. От удара я на секунду потерял сознание, и аптечка опять вколола мне какой-то препарат в кровь, отчего появилось чувство эйфории. Отключить аптечку без доступа к бортовому компьютеру истребителя, не сняв скафандр, было невозможно. Поэтому мне пришлось смириться с этим. Чем хорош скафандр для истребителя, так это наличием всевозможных приспособлений, могущих облегчить жизнь пилоту. Используя магнитную подошву, я отцепил крепления и освободился от кресла, а затем направился в сторону ближайшей лётной палубы, которая подсвечивалось зеленоватым полем, сдерживающим атмосферу внутри ангара. Мы такие перестали использовать ещё два десятка лет назад из- за того, что они очень нестабильны и потребляют много энергии. Судя по его мерцанию, он работает на резервном источнике энергии, а значит, линкор серьёзно повреждён, я, конечно, не питал иллюзий захватить или серьёзно повредить линкор, но двадцать зарядов в пистолете грели мне душу. Я уже не надеялся выжить. Шансы, что мы выиграем эту битву, были близки к нулю, но и просто так сдаться я не мог. На краю лётной палубы всегда по штату стоят автоматические турели, но с моей стороны они не работали. Возможно, причина в отсутствии питания, поэтому я не стал искать подхода к ней, а двинулся напрямую. Корпус линкора периодически сотрясали взрывы, что затрудняло мне движение. Когда я подобрался к самой лётной палубе, раздался хлопок, который я не услышал, а почувствовал, и из защитного поля вылетел корабль, который можно классифицировать как спасательный бот. Очень осторожно я заглянул на палубу. Там стояло около полусотни истребителей и лёгких двухместных торпедоносцев. Вокруг них суетились пилоты и механики. Рядом с собой я увидел открытый люк переходного шлюза. Оглядевшись ещё раз, я увидел двух человек в скафандре, которые копались вокруг эмиттера силового поля, пытаясь, наверное, починить его.