Он открыл дверь спальни и шагнул в темноту, которую создавали опущенные вниз рулонные шторы.
— Соня, — прошептал он, как только закрыл за собой дверь. — Соня, это я. Тебе нужно проснуться. — Он ощупью прошел вдоль края кровати и, только когда сел, понял, что кровать пуста.
Его моментально накрыла волна беспокойства, тут же скрутило живот. Он разблокировал телефон и дрожащими пальцами нашел ее номер и позвонил, и только тогда заметил, как что-то засветилось среди одежды на кресле.
Это Муландер? Неужели он похитил их, чтобы заставить его согласиться на все, что он предлагал? Да, он угрожал, что семья, так или иначе, пострадает в случае, если он не сдержит свое слово и нарушит их соглашение. Но это было уже слишком.
Возвращаясь в верхний коридор, он позвонил Муландеру.
— О, ты проснулся. Надеюсь, ты не обиделся за то, где тебе пришлось спать. Вообще-то я собирался положить тебя в саду за домом. Но твой сосед уже сидел на веранде и читал утреннюю газету, так что у меня, к сожалению, не было выбора.
— Что ты сделал? — прошипел он, открывая дверь в комнату Матильды. — Что, черт возьми, ты наделал?
— Много чего, — рассмеялся Муландер. — Но сейчас тебе незачем тратить свою энергию на такие вещи.
Комната полностью изменилась с тех пор, как он был здесь в последний раз.
— Лучше поспи еще немного.
Исчезли разноцветные занавески с разными животными, рисунки Матильды, которые висели в рамках на стенах, не говоря уже о целой коллекции плюшевых мишек в кровати.
— В конце концов, до утренней встречи осталось еще несколько часов.
Фабиан уставился на кровать посреди комнаты, пытаясь понять, что же произошло.
— Не принимай близко к сердцу, но ты выглядел довольно измученным, когда я тебя оставил, и, учитывая, сколько нам предстоит проделать работы, я не могу не подчеркнуть важность того, чтобы мы были в форме.
— Значит, ты всерьез веришь, что мы когда-нибудь снова сможем работать вместе? — он вернулся обратно в коридор и поспешил к закрытой двери Теодора.
— Да, конечно. Особенно теперь, когда мы открыли друг другу все карты.
Фабиан открыл дверь и вошел в комнату Теодора, которая была такой же идеально убранной и нетронутой, как и в прошлый раз, когда он заходил сюда.
— Наконец-то мы можем посвятить себя самому важному и работать так, будто мы самая слаженная команда, которой мы на самом деле и являемся, — продолжил Муландер.
Но Фабиан больше не слушал его. Какая-то отметина на стене чуть выше по лестнице, ведущей в студию, привлекла его внимание. Он не был уверен, но ему показалось, что раньше он ее не видел.