Следующие пару минут он успел отстрелять добрый десяток мехов. Платформа, замерев посреди галереи, ревела огнем, четырехсотые, лишившись ее мощной поддержки, попытались продолжить движение, перебегая вдоль коридора от одной двери отсека к другой – и Комбриг, примостившись у перил, не спеша разбивал головы выстрелами в затылок. До тех пор, пока спереди не заговорили пулеметы оружейников. Тогда только и отошел – не хватало от своих же получить. Впрочем, хватит на этом – накат отбили, пора и честь знать.
Впрочем, далеко не все оказалось так радужно. Когда вернулись назад, оказалось, что Технологу пришлось-таки подорвать пандус. Но хоть не просто так – подрывом забрали десятка полтора двухтонников. Комбриг, осторожно подобравшись к дыре пандуса, заглянул вниз – на десятиметровой глубине громоздились изломанные останки кентавров и даже парочка странных машин, которых он не видывал раньше.
– Это тысячники, – подсказал Технолог, заглядывая в провал. – Не так и давно появились… Сучий Завод совершенствуется: боевых ему нельзя – так он ухитрился своих собственных спроектировать и конвейер запустить.
– Что по ТТХ?
– У них пулеметы под триста тридцать восьмой норма магнум, и броня куда лучше. При меньшем весе и габаритах. Титановый сплав.
– Собственных боевиков клепает… – усмехнулся Комбриг. – Хренов сепаратист…
Технолог вопросительно посмотрел на него, но объяснений не потребовал.
Как итог – второй накат оказался отбит. Время – три часа ночи. Пробежавшись по позициям, Комбриг оценил положение. Из повреждений – полностью раздолбанные бетонные укрепы в коридоре, потеряно три КОРДа и пушка 2А72. Как раз сюда и ухнула РПГ. Наличных сил – минус восемьдесят человек. Из них порядка двадцати оружейников, погибших за пулеметами, когда платформа долбила крупняком, остальные крысюки. Этим в основном доставалось по глупости: вылез на балкон в неудачный момент, подвернулся под выстрел – и общий привет. Настрой царил хреноватенький – но каждый понимал, что деваться отсюда некуда, убежать невозможно. Волей неволей у зэков оставалась одна дорога – стоять до конца.
Пока образовалась передышка, снова смотался к лифту. Послушать. Долбежка наверху продолжалась – и даже, кажется, усилилась. Отчетливо распознавался и лай автоматической пушки, и грохот пятьдесят седьмого, и разнокалиберная трескотня мелкой стрелковки. Бой на Заводе разгорелся и шел уже вовсю, наверняка Смотрящий ввел в бой десятую горнострелковую – больше им с куратором региона перебрасывать некого. И это означало, что условно-боевые мехи долго не продержатся.