, совпадений, на Тиндере; так вот, эта информация будет цениться на вес золота для предприятий, предлагающих смену имиджа, психологические тренинги по увеличению уверенности в себе и даже платные отношения. Цифровые гиганты зарабатывают безумные суммы, с которых «Олимп» получает очень крупный процент.
Голос Нэйла затих в металлической каюте. Слышно было только завывание ветра, скользящего по льду и пробирающегося между обледенелыми швартовами корабля.
— Теперь вы знаете, почему Антон и я решили бежать от «Олимпа». Мы мечтали только о науке, открытиях, прогрессе, пробуждении разума. Поэтому мы ни за что на свете не хотели способствовать уничтожению нашей цивилизации.
Грейс восхищалась выбором этих двоих людей, который обрек их на пожизненное изгнание, а одному даже стоил жизни.
— Почему вы не открыли прессе все то, что рассказали об «Олимпе» нам? Люди должны узнать правду.
— Потому что людей всегда легче обмануть, чем объяснить им, что они обмануты. Люди не любят, когда им указывают на их ошибки, они говорят, что им стараются внушить чувство вины, что им портят удовольствие и что кое-кто повсюду видит зло. Если бы римлян лишили гладиаторских боев под предлогом жестокости и отупляющего воздействия этого развлечения, в Риме произошла бы революция…
— Хотя бы попытайтесь… Ведь не для того же вы собрали все эти доказательства, чтобы молчать! Молчание тоже может стать непростительной ошибкой!
— Вы же видели, сколько времени мне пришлось потратить, чтобы изложить вам подноготную этого интеллектуального уничтожения. А какое СМИ возьмет такой объемный материал? Даже если оно не контролируется «Олимпом», меня подвергнут цензуре за распространение теории заговора или возбуждение ненависти.
— Вы не имеете права не попытаться.
Ученый помассировал свой выпуклый лоб, явно испытывая смущение.
— Если я заговорю, начнут выяснять, кто я такой и кем был Антон… и эта информация отодвинет на второй план суть моего обращения. Все только и будут обсуждать наше происхождение, моя жизнь превратится в ад, меня никто не захочет слушать.
Грейс наклонила голову набок, как делала всякий раз, когда сомневалась в словах собеседника.
— Нэйл Штейнаберт.
Наис впервые открыла рот с самого момента их прихода сюда. Грейс посмотрела на нее с удивлением. Что же она хочет сказать после долгого молчания?
Ученый смотрел на агента ДИА, как будто знал, о чем она собирается его спросить.
— Значит, вы знаете правду.
— Вам следовало рассказать нам все, что было у вас на сердце. Ну а теперь скажите это сами, — попросила Наис.