— Позвони мне…
Это было последнее, что я услышала, когда прыжок затянул меня в перемещение. Я тут же набрала номер Егора.
— Привет. — в трубке раздался голос моего напарника.
Как к этому можно привыкнуть? Только он был здесь и уже за тысячу километров.
— Привет… — я говорила шепотом, так как мама уже давно спала.
Я долго пересказывала ему свою встречу с Надеждой Васильевной, стараясь не упустить ни одной детали, поэтому рассказ вышел длинным с моими попутными замечаниями.
— Твой отец явно собирает единомышленников… Мне вчера звонила мама. Елена рвет и мечет у себя в Центре, и часто упоминает имя твоего отца.
— Видимо он вставляет этой Елене палки в колеса! Хотела бы я узнать, что именно он делает и какие у него планы.
— Может он готовит переворот? Чтобы свергнуть Елену и всех приближенных к ней? Я бы поддержал его. Эта политика идеальных пар сущий бред.
Я прикусила губу от досады, но продолжила:
— А может он просто хочет отомстить? В любом случае, что бы ни надвигалось, меня это пугает. Отец мог бы и передать мне хоть какую-нибудь весточку, чтобы я понимала, что мне делать.
— Тебе же Надежда Васильевна сказала не дергаться, не привлекать к себе внимания.
— Да, но мне страшно. Слежка за мной с одной стороны, слежка с другой. В голове не укладывается. И мало ли, что этой Елене может взбрести в голову.
Мы помолчали, потом Егор сказал:
— Может тебе уехать куда-нибудь на время? — я услышала беспокойство в его голосе.
— Но как же я уеду? А учеба, мама?
— Маш, речь идет о твоей жизни… — он на секунду запнулся. — Приезжай ко мне в Питер? Преподнесем это как туристическую поездку от института.
— К тебе? — я нервно сглотнула комочек в горле. — Но Егор, спасибо конечно, но ты сам сказал, что лучше не рыпаться и вести себя как обычно. Надеюсь, за мной хорошо присматривают люди отца.
Я старалась говорить храбро. Во-первых, подбадривала себя, во-вторых, своего напарника.
— Я просто… Злюсь… — слышно было, что слова давались ему с трудом. — Что я здесь, а ты там и ты в опасности. А я ничего не могу сделать.
Я молчала. Я чувствовала его поддержку даже через тысячу километров. А потом он вдруг сказал тоном, не терпящим возражений:
— Я приеду. Завтра или послезавтра. Возьму отпуск на работе и приеду.
— Егор, но со мной все в порядке, правда! Не стоит из-за меня все бросать! — мне было очень неловко, но в то же время появилось чувство облегчения.
— Ой! Говоришь так бойко, а у самой небось коленки трусятся. Все, давай. На связи.
И не успев ему возразить, Егор повесил трубку.
Что ж… Вести себя как обычно, вести себя как обычно…