Карла кто-то отвлек, он извинился и покинул Марику. Она вздохнула с облегчением. Набрав в тарелку еды, села за столик, где уже оживленно беседовали двое мужчин во фраках и увешанная бриллиантами женщина; никого из них она не знала.
В зале послышалось оживление: начался высочайший обход. Гитлер подходил то к одному столику, то к другому…
Звуки скрипичного октета словно отдалились, в ушах застучало: Гитлер подошел к Марике. Ему подали бокал, и фюрер со светской улыбкой произнес:
— Я смотрел многие ваши фильмы. Вы очаровательны.
Марика улыбнулась, благодарно склонила голову. Вставать было не принято, тем более дамам.
— Я восхищен вашим искусством, — продолжал фюрер. — Скажите, эти головокружительные трюки в кино, вот эти ваши чардаш, степ… Вы проделываете все сами или у вас есть дублерша?
— Господин Гитлер, если бы у меня была дублерша, это очень походило бы на обман. Я все делаю сама, — с легкой улыбкой сыграла крошечную обиду Марика.
— Не сомневался в таком вашем ответе. — Фюрер коснулся своим бокалом хрусталя в руке Марики. — Ваше здоровье.
Улыбалась и сидевшая за столом троица. Гитлер обратился к ним:
— Эта маленькая венгерка действительно может делать чудеса, не правда ли?
Все трое охотно закивали, расточая улыбки. По их чуть суетливым жестам чувствовалось, что они взволнованы близким присутствием первого лица страны.
Между тем Гитлер продолжал любезничать с Марикой:
— Скажите же мне в таком случае, милая чудесница, а чего вы не умеете делать?
Марика сделала шутливо-виноватое лицо и ответила с присущим ей легким венгерским акцентом:
— Говорить правильно по-немецки, господин Гитлер! Это искусство мне еще придется постигать…
В ответ услышала:
— О, вы даже не представляете себе, сколько немцев тоже не говорят правильно по-немецки! Да-да… Но вам подвластны все виды искусства, я в этом убежден, милая кудесница. Желаю удач!
Гитлер едва заметно кивнул и двинулся дальше по залу.
Фюрер так и не узнал никогда о том, что на этом приеме делал комплименты не просто красавице, актрисе, танцовщице, певице, звезде, ярко вспыхнувшей на кинонебосклоне, но и — агенту советской агентурной сети «Крона».