Вместе с тем Кейтилин тоже била слабая дрожь: жалобное блеяние козлёночка было ей очень знакомо, и ей оставалось только надеяться, что она ослышалась, и эти твари не схватили её козлёнка, маленького ласкового Бодуна…
Но проверить это она не успела: раздался хруст костей, несколько хлюпающих шуршащих звуков входящего в мясо ножа — и последнее жалобное блеяние истеричным криком застыло в воздухе.
Тилли сглотнула и благодарила судьбу за то, что это был не человек. Сердце Кейтилин упало куда-то вниз, ближе к ногам, и она сама не почувствовала, как начала плакать.
— Вот это толстенький, вкусненький козлёночек, — удовлетворенно прогрохотал голос. — Эй, ты, дура! Печку зажгла?
— Сейча-а-ас… Я не уме-е-ею…
— Вот же растяпа тупая! Послало же небо мне такую обузу на плечи! А ну брысь отсюда, сама всё сделаю! Клуша неблагодарная…
Пока они ругались, Тилли безумно хотелось разогнуться. Её тело, не привыкшее к пряткам и неудобным положениям, начинало ныть и требовать немедленного движения. Девочка с ужасом представляла, как она проведет целую ночь в этом коробе, скрутившись в зюзю: это же просто кошмар какой-то, она ж после этого ни ходить, ни бегать не сможет…
Кейтилин продолжала плакать. Ей тоже хотелось вылезти, но вовсе не потому, что девочке было неудобно (напротив, она часто играла в прятки и забиралась в ещё более неудобные для человека места): ей хотелось закричать, поколотить со всей дури тех ужасных чудовищ, которые только сейчас совершенно ужасно убили маленького козлёночка. Кейтилин до сих пор слышала отчаянный крик малыша и громкий хруст его детских костей — да какой зверь так делает! Да даже колбаски, даже котлеты из малышей не делают! Да как они посмели!..
Гневные и обеспокоенные размышления обеих девочек прервал стук в дверь: не очень громкий, но заставивший всю кошмарную шумную семейку замолчать.
— Это кто это к нам пришёл-то такой? — удивленно пробасило большое чудовище. — Вроде я никого не звала…
— Я открою! Я открою! — зашумели двое других существ, и они, громко топая и сбивая всё на своём пути, ринулись к входу. Девочкам снова приходилось прикладывать усилия, чтобы короб вместе с ними не перевернулся и не упал на пол; как же это было непросто!
— Это дядя Огонёк, мама! — закричало одно из существ, и сердца Тилли и Кейтилин снова ёкнули: только этого не хватало!..
— Огонёк? — удивилась мама-чудовище. — Ну и гостей у нас на сегодня! И чего это сприганнам понадобилось в нашей избушке? Ну пускай входит, только, девочки, возьмите наш глиняный горшок и прикажите ему туда нырнуть, затем выпустите его в печку. У нас и огонь как раз будет, и домик наш он не подожжёт.