Первой пришла в себя Кейтилин. Всхлипывая и утирая слёзы, она, тем не менее, сообщила, что надо взять себя в руки.
— Надо идти вперёд, — произнесла она осипшим от слёз голосом. — Уже вечереет. Будет плохо, если мы совсем заблудимся и замёрзнем.
Она помогла Тилли подняться, придерживая её за одежду и не говоря ни слова больше. Та покорно последовала за ней, и, как Тилли ни старалась привести себя в порядок, ей не становилось легче. Она уже не обращала внимания даже на смех лесных тварей: девочка чувствовала себя слишком опустошённой и уставшей.
«И всё-таки нож жалко. Чем теперь мы будем обороняться от остальных?».
— Нож потеряли, — неожиданно произнесла Кейтилин, и Тилли усмехнулась: как, однако, совпали их мысли.
— Плохо, — сказала Тилли. — А что-нибудь ещё у тебя есть?
— Ты же видела, когда искала в корзинке лекарство, — шмыгнула носом Кейтилин. — У меня есть топорик.
— Не видела, — ответила Тилли, немного успокоившись. — Держи его тогда поближе к себе. Мало ли, когда он нам понадобится.
— Ты знаешь, что это было?
Кейтилин смотрела на девочку сосредоточенно и обеспокоенно. В этот момент она выглядела неожиданно взрослой и серьёзной.
— Да, знаю, — наконец ответила Тилли. — Это Гилли Ду, дух березовых деревьев. Он ворует сущности у людей, когда те ложатся спать под берёзовыми деревьями…
— Почему ты раньше об этом не сказала! — воскликнула Кейтилин, и в её голосе было столько удивления и негодования, что Тилли смутилась своей недогадливости. Но затем тут же рассердилась и воспряла духом.
— Ох, извините, госпожа принцесса, что спасла тебя от смерти! — яростно прошипела она. Кейтилин побледнела, но Тилли была так зла, что не заметила этого. — Могла бы хоть немного быть благодарной, придурошная! Он только потом появился, когда мы уже сели!
— Прекрати на меня кричать, — ледяным голосом произнесла Кейтилин, но это только рассердило её спутницу. Тилли так и хотелось ударить эту идиотку, и она не стала себя сдерживать: девочка замахнулась для удара, и это, кажется, испугало Кейтилин.
— Эй, что ты делаешь!!! — закричала та, схватив Тилли за руки. — Что, совсем, что ли, с ума сошла!
Тилли ничего ей не отвечала, только с тихой злобой смотрела на Кейтилин, в красках представляя, как больно она будет бить её об землю.
«И ладонь на лицо положу, — злорадно думала она. — И феям оставлю. На растерзание».
Во время их драки лес молчал. Сначала Тилли просто не вслушивалась в то, что творится вокруг, так как голова её была занята другими мыслями, но, чуть успокоившись, она поняла, что лес впервые за это время не смеялся над ними. Феи не молчали: они переговаривались друг с другом, что-то горячо обсуждали, отчего воздух вокруг наполнился почти летним жужжанием, но точно не смеялся.