— Коли пожелает — может себе поручи для кафтана расшить, — дерзко отвечал Павлик. — Но сперва пусть бы он подумал, кто возле садовой калитки столько жемчуга рассыпал. Днем его там не было — там в переулке ребятишки играют, они бы подобрали. Появился вечером или ночью.
— Далеко ли от калитки? — спросил Чекмай.
— Шагов с дюжину. Так коли твоя княжья милость дозволит — я бегу на помощь Ластухе, вместе пойдем по жемчужному следу.
— Беги, Бусурман. Коли что явится, тут же доложишь, — сказал князь.
— И то будет исполнено!
Павлик убежал. Князь посмотрел на жемчуг и вздохнул.
— И точно, что в это дело баба замешалась.
— Погоди, княже!
Чекмай вслед за Павликом выбежал из крестовой палаты, но не с крыльца спустился, а встал на гульбище.
— Климка, баб собери!
Когда пришло с полдюжины женщин и девок, Чекмай обратился к ним с такой речью.
— Всех ваших ребятишек — к садовой калитке. Пусть ищут втоптанный в землю жемчуг, но не в переулке, а на дворе, меж сараем и калиткой, вокруг того, что осталось от сарая. За каждую жемчужину — полушка! Полушка в хозяйстве у дитяти — заработок знатный.
Потом Чекмай вернулся к князю.
— Думаешь, кто-то из наших баб или девок? — спросил князь.
— Да я уж не знаю, что думать. Скоро собственную тень начну подозревать. А проследить, откуда и куда бежала эта растяпа, нужно. И вот что — коли это подкупленная девка или баба, для чего она с твоей саблей от калитки так далеко убежала?
— С перепугу? — предположил князь. — Что, коли за ней погнался Никишка? Коли так — все сходится. Она вынесла саблю, он хотел ей помешать — и напоролся на нож. Тот, кто его пырнул, саблю унес, а та девка или баба обратно воротилась.
— Сходится — кроме одного. Идем к твоей княгине.
Прасковья Варфоломеевна сидела в своей опочивальне, окруженная перепуганными женщинами. Там шло врачевание — две девки обожгли руки, так надо было смазать целебной мазью.
Узнав неожиданные подробности кражи, княгиня сказала:
— Жемчуга у нас полон дом. Скатного — и то полно в моих укладках, а речного — даже у птичниц у каждой мешочек сыщется. А вот что дивно — от чего тот ваш жемчуг оторвался? Он мог и от варворки отлететь… Марьица, повернись-ка!
Статная девка повернулась, и Чекмай с князем увидели завершающий длинную косу косник, к которому была приделана кисть-варворка.
— Марьица у нас любит щегольно ходить, с самого утра нарядный косник к косе цепляет. Но, ложась спать, всю свою жемчужную казну снимает и прячет. И все девки — так. Отчего та, что вынесла саблю, непременно для своего злодеяния разрядилась, как в церковь к престольному празднику? Перед кем желала ночью покрасоваться?