Еще один прорыв у следствия наметился, когда Гарибян вышел на друга Павлюченкова — гражданина Белоруссии Олега Голубовича по прозвищу Нос.
В первый раз следователь допросил Голубовича в июне 2009 года. Разговор происходил доверительно, длился недолго, никакой видеозаписи не проводилось. Нос рассказал, как познакомился с Павлюченковым, Гайтукаевым, Наилем (он же Рустам Махмудов) и еще некоторыми лицами, фигурирующими в деле Политковской. Но тогда он ничего не сказал о причастности этих людей к убийству.
Но следователь чувствовал — Голубович знает больше, чем говорит, он знает, как готовилось убийство. Гарибян продолжал с ним работать. Но в 2010 году Нос исчез. Следователь дал поручение сотрудникам ФСБ найти его — поиски продолжались целый год. В итоге Голубовича нашли на Украине. Но самое главное заключалось не в этом. Как выяснилось, перед тем как сбежать, он обратился за помощью к… «Новой газете», где работала Политковская до своей гибели.
Следователя это заинтересовало. Он тесно сотрудничал с этим изданием, и, по его признанию, журналисты «Новой газеты» не раз помогали ему, даже прикрывали от нападок прочей прессы. Петрос Вараздатович делился с ними информацией, не опасаясь, что его подведут, и отношения с коллегами Анны Политковской у него сложились вполне дружеские. Следователь решил, что вправе рассчитывать на их содействие, и пригласил к себе шеф-редактора газеты Сергея Соколова.
Голубович действительно обратился в редакцию «Новой газеты». Причем сделал это с помощью адвокатов потерпевших — родственников убитой Политковской, ее дочери и сына. Сказал, что боится мести со стороны преступников и просит помочь ему скрыться. Ему помогли тайно перебраться на Украину — с помощью связей журналистов издания. Но самая главная новость, которую Гарибян услышал от Соколова, была совершенно неожиданной — оказывается, перед тем как лечь на дно, Голубович-Нос рассказал все, что знает об убийстве одному из адвокатов потерпевших. Его рассказ записан на видеокассете. У шеф-редактора хранилась распечатка показаний беглеца. Получалось, что адвокат потерпевших, да и сами потерпевшие целый год не передавали следствию имеющихся у них ценнейших показаний одного из свидетелей, способных коренным образом повлиять на ход расследования.
Пока налаживались контакты с украинцами и обговаривались условия командировки к ним, следователь обратился к потерпевшим и к их адвокатам-правозащитникам. Следователь стал буквально уговаривать их показать ему кассету с записью рассказа Олега Голубовича. Ответ был отрицательным, взаимопонимания не возникало. Петрос Гарибян убеждал потерпевшую сторону заявить ходатайство, официально обратиться с просьбой о том, чтобы следствие проверило правдивость этих показаний, ведь сами они их проверить не могут, значит, ценные сведения лежат мертвым грузом. Как можно держать под замком — причем в течение целого года! — ту информацию, которая может повлиять на результат столь долгого расследования. Ответ тот же — не дадим, и все.