– Конечно, – ответила Пончик, – понимаю. Прошу вас, садитесь. Могу ли я предложить вам… хотя, пожалуй, для чая еще рановато…
Мистер Экклз сделал протестующий жест пухлой ручкой.
– Нет, нет, не утруждайте себя ради нас, – возразил он. – Мы и так вам обязаны; уверяю, вы так любезны. Мы просто хотели… ну… вы понимаете… что там сказал бедняга Вильям и все такое?
– Он долго пробыл за границей, – принялась объяснять миссис Экклз, – и я уверена, что его жизнь там была не сахар. Очень уж он тихим стал, когда вернулся домой, все время в депрессии. Заявлял, что мир не стоит того, чтобы в нем жить, что ему не к чему стремиться и нечего ждать. Бедный Вилли, он вечно хандрил.
Пончик ничего не ответила, но посмотрела на них пристально.
– Представляете, стянул револьвер мужа, – продолжила миссис Экклз через секунду-другую. – Ничего не сказал. Потом приезжает сюда на автобусе. Думаю, очень мило с его стороны. Не захотел сделать это в нашем доме.
– Ах, бедняга, – вздохнул мистер Экклз, – но не нам его осуждать.
Опять повисла короткая пауза, после которой мистер Экклз продолжил:
– Он оставил какую-нибудь записку? Что-либо на прощанье, хоть несколько слов? – И он пристально посмотрел на хозяйку дома ясными глазками, довольно похожими на поросячьи.
Миссис Экклз между тем подалась вперед, словно с нетерпением ожидала ответа.
– Нет, – спокойным голосом ответила Пончик. – Он пришел умирать в церковь, желая найти убежище в святом месте.
– Убежище? – переспросила миссис Экклз, и в ее голосе прозвучало непонимание. – Убежище? Кажется, я не вполне…
Ее перебил мистер Экклз.
– В святом месте, дорогая, – нетерпеливо разъяснил он, – вот что имеет в виду супруга священника. Ты же ведь знаешь, самоубийство – грех. Думаю, он хотел помолиться Богу о прощении.
– Перед самой смертью он пытался что-то сказать, – припомнила Пончик. – «Прошу…» – начал он, да так и не смог закончить.
Миссис Экклз приложила к глазам носовой платок и потянула носом.
– О, господи, – проговорила она. – Как это жутко трогательно, правда?
– Ну полно, полно, Памела, – отозвался муж. – Не принимай чересчур близко к сердцу. Тут уж ничем не поможешь. Бедный Вилли. Теперь наконец он обрел покой. Большое вам спасибо, миссис Хармон. Надеюсь, мы не слишком оторвали вас от дел. Мы понимаем, как много их у жены священника.
На прощанье они пожали ей руку. Уже уходя, Экклз неожиданно обернулся к ней и сказал:
– Ах да, вот еще что. Надеюсь его одежда у вас?
– Одежда? – нахмурилась Пончик.
– Ну да, – пришла на помощь мужу миссис Экклз, – нам бы хотелось забрать все его вещи. Мы, знаете, так сентиментальны.