— Он с нами не разговаривает, — покаянно опустил голову Иван. — Обложил по— всякому. И все. Ань. Прости нас.
Я хмыкнула. Простить? Ага. Щас.
— А спор… — продолжил объясняться Лева. Морда у него при этом была такая… странная. То ли виноватая, то ли сердитая, не разберешь. — Обычно они на меня спорят. Выведут или нет. Обматерю их или нет.
Бас и тенор радостно закивали. Словно мне есть дело до их дури!
— В прошлом году спорили, помирюсь я с Ирой или нет. — Лев с осуждением посмотрел на соратников. — Это уже привычка.
— Традиция, — подтвердил Иван, не устающий делать несчастные щенячьи глазки.
— На Олесю и Томбасова часто спорим, — вздохнул Сергей. — Но вчера эффект был… э… самый потрясающий.
— Это все британцы виноваты! Кто их просил лезть! — немедленно нашел виновных Лев, из чего я сделала вывод: нет, не подменили. Лев в своем репертуаре. — И Милена заголосила. Дура.
— А так бы я не узнала — и все прошло отлично.
Они дружно кивнули. Потом опомнились и отрицательно закачали головами: ты что? Как могла подумать!
Цирк. С конями. Тройка, блин, удалая!
— Артур просил для меня роль? — прямо спросила я.
— Да, — тут же ответил Иван. — Но он хотел, чтобы ты была Констанцией.
Я поморщилась. Что-то у меня аллергия на это имя. Как и на милейшую галантерейщицу.
— Но Бонни сразу сказал, что ты — его миледи! — с жаром заявил Лева и как-то странно осекся, а остальные двое еще более странно на него посмотрели.
Если бы я собиралась с ними работать, я бы непременно заинтересовалась отношениями Льва и Бонни Джеральда. То есть Бонни, а не конкурент проклятый? Ой, не верю.
— Бонни тебя на площади слышал, — пояснил бас, однако не совсем то, что меня интересовало… нет.
Нет-нет-нет. Меня это совершенно не интересует! Вообще. И то, что до меня только сейчас дошло, что «неприятный итальянец», с которым поругалась Маша — и есть Бонни Джеральд, совершенно неважно. По-прежнему неважно.
Или все же важно? Чертов Бонни Джеральд явился в Москву, услышал меня на дурацком концерте и пригласил на главную женскую роль — это вообще может быть неважным для актрисы? Не может. Или она — не актриса.
— И мы… — продолжил за Сергеем Иван, переглянулся со Львом и вынул из кармана серебряную монету, подозрительно похожую на ту, что была в руках у лорда Говарда. — Мы, ну… спорили на серебряным доллар. Это традиция такая… Вот на этот.
Иван протянул доллар мне, а я его взяла. Старый. Явно дорогой и коллекционный.
— Ванька его выспорил у Розы, — пояснил Сергей, не совсем верно поняв мой задумчивый взгляд. — Она не поверила, что ты после скандала запросто явишься в Оперетту. Но мы-то тебя знаем. Так что он твой.