Учитывая это, представители СССР по дипломатическим каналам старались урегулировать конфликтные ситуации. Достигалось это с большим трудом. Но все-таки Москве удавалось балансировать на грани мира и войны.
Японцы продолжали искать более серьезный повод для нанесения первого удара. Такой случай мог представиться им в 1943–1944 годах. В эти годы представители США настойчиво добивались от Сталина принятия решения, которое позволило бы американским бомбардировщикам «либерейтор» базироваться на советских аэродромах в Сибири, а кораблям ВМС США использовать при необходимости советские военно-морские базы на Дальнем Востоке. Конкретно эти вопросы обсуждались между Сталиным и Рузвельтом во время Тегеранской конференции 29 ноября 1943 года. В тот день американский президент передал Сталину меморандум, в котором выразил свое желание обменяться информацией о японцах и предварительном планировании, которое в перспективе могло привести к совместным советско-американским операциям против Японии.
Рузвельт поставил перед Сталиным конкретные вопросы:
«1. Согласен ли Сталин обеспечивать Соединенные Штаты военной информацией о борьбе с Японией?
2. Желательно ли, чтобы США создали на Аляске и Алеутах опорные пункты для защиты советских эскадренных миноносцев и подводных лодок, находящихся в советских портах, от возможных атак японцев?
3. Был бы Советский Союз в состоянии в случае американской атаки против северных Курил прямым или косвенным образом оказать помощь?»[424]
Рузвельт задал Сталину и другие вопросы. В частности, он добивался от Сталина согласия о передаче американцам информации о советских сибирских портах, которые могли быть использованы ВМС США, а также сведений о советских авиационных базах, расположенных на береговой линии, которые могли бы принять до 100 американских самолетов.
Нарком иностранных дел СССР В. М. Молотов сообщил американскому послу Гарриману в конце декабря 1943 года, что «советское правительство готово поделиться имеющейся информацией о японцах, насколько это возможно»[425]. Остальные вопросы требовали дополнительного изучения.
У американских специалистов, работавших в военной миссии США в Москве, вызывало недоумение, почему Сталин так и не выполнил обещание в определенное время разрешить американским «бомбардировщикам вступать в бой с территории Сибири…»[426]
Понять, почему Сталин отказался от такого сотрудничества, позволяет содержание некоторых донесений советских военных разведчиков из Токио и Чанчуня.
Значительный интерес в этом отношении представляет текст донесения военного атташе генерал-майора А. В. Рузанкова из Чанчуня 4 марта 1942 года. В этом донесении сообщалось следующее: «Ван Пын-сян в беседе сообщил мне, что Гитлер обратился к Японии с требованием начать в ближайшем будущем наступление против СССР. Японцы ответили, что к войне они еще не готовы. Однако дискуссия по этому вопросу в японском правительстве и верхах ведется. Военная клика стоит за развязывание войны против СССР в ближайшее время, а крупные политические деятели Коноэ, Мацуока, представители концернов “Мицуа” и “Мицубиси” считают военное наступление преждевременным. По мнению японцев, им сейчас необходимо закрепиться на юге, в Китае, и посмотреть, как начнет новое наступление сама Германия. Если у Германии есть силы и наступление даст успех, тогда Япония может начать войну против СССР».