— Альбрехт видел, как он застрелился? — спросил я.
— Почти что. Он видел, как Макналти вышел в арку. Он пошел не налево, в сторону прихожей, а направо — там спальня. Подозреваю, что он пошел за пистолетом. Потом он вернулся и прошел мимо арки в прихожую.
— Почему же он не дождался, пока Альбрехт уйдет?
— Вероятно, помнил, что скоро должен прийти я.
Я был почти уверен, что догадка Эдвардса верна. Но признаваться в этом я не собирался. Речь шла уже не о том, чтобы положить на лопатки Эдвардса. Я думал о Макналти. Мы не дружили, но я порой играл с ним в шахматы в университетском клубе. Не то чтобы он мне нравился, но мне не хотелось верить, что он мог лишить себя жизни, тем самым фактически признаваясь в саботаже. Видимо, о моих сомнениях и растерянности можно было догадаться по тому, как усиленно я старался их скрыть.
— И это ваша версия? — насмешливо спросил я. — Да любой юрист-первокурсник не оставит от нее камня на камне! В ней дыр, как в решете.
Полковник покраснел, слегка опешив от воинственности моего тона.
— Например?
— Например, пистолет. Вы выяснили, откуда он у Макналти? А прежде всего — почему Альбрехт солгал? Почему Макналти предпочел прихожую? Почему из всех комнат такого просторного дома он выбрал именно прихожую, чтобы застрелиться?
— Альбрехт лгал потому, что Макналти был его другом. Покойный больше не мог тормозить работу, так зачем было Альбрехту выставлять его изменником и самоубийцей, если можно было умолчать об этом? Кроме того, мне кажется, он чувствовал себя отчасти виноватым в том, что Макналти покончил с собой. Вспомните, он предложил партнеру прекратить игру. Наверное, он был подавлен, обнаружив, что друг так истолковал его совет.
— А пистолет?
Эдвардс пожал плечами.
— Вы сами подчеркнули, что пистолет трофейный. В стране их полно, и лишь очень немногие зарегистрированы. Дать его профессору мог, например, бывший студент. Между прочим, Альбрехт говорил, что Макналти упоминал нечто подобное несколько месяцев назад. Нет, с оружием все понятно. Куда сложнее было решить вопрос с прихожей, пока я не осмотрел дом внимательно. Выяснилось, что после смерти жены (она умерла несколько лет назад) Макналти закрыл весь верхний этаж и часть нижнего. И хотя в доме шесть комнат, он использовал только небольшое пространство на первом этаже: кабинет, который раньше служил столовой, спальню и кухню. В кабинете он застрелиться не мог, там был Альбрехт, который помешал бы самоубийству. В кухню нужно было идти через кабинет, а Макналти, думаю, не хотел проходить мимо Альбрехта. Остается только спальня, и я счел бы ее самым подходящим местом, если бы не одно обстоятельство: там висит большой портрет жены Макналти. Он выполнен анфас, так что кажется, будто он следит за тобой взглядом, в какой бы угол ты ни отошел. Думаю, именно это остановило Макналти. Он не хотел стреляться как бы на глазах у жены. Конечно, это только предположение, — добавил Эдвардс с ухмылкой, показывавшей, что ему версия кажется удачной.