— Да прекратите вы! — не выдержала я. — Вернитесь обратно!
Духи нехотя подчинились. Я же вплотную занялась лунным светом, преобразовывая его: то направляя в стену ярким лучом, то сжимая до тонкой струйки. Я знала, что высшей степенью мастерства владения серебряной магией является умение создавать материальные объекты, используя лишь энергию лунного света, но подобные сложности мне были не по зубам.
Комната была пуста, а я не представляла, что же мне еще продемонстрировать, чтобы жрица признала мои способности удовлетворительными. Отчего-то мне стало очень важно заслужить ее одобрение. Странное желание, учитывая, что я даже имени ее не знала. Однако в тот момент мне безумно захотелось поразить эту женщину с аквамариновыми глазами, и я направила луч света на соседний камень. Стоило лунному лучу заиграть на его гранях, как совершенно прозрачный камень перекрасился в зеленый. Чтобы проверить свою догадку, я подсветила и остальные три камня, наблюдая, как они меняют свою прозрачность на голубой, оранжевый и синий.
Ну вот как бы и все. Я разорвала мысленный контакт с источником лунного света и обернулась к жрице.
— Этого достаточно?
— Не совсем. Попробуй воззвать сразу к пяти камням.
— Зачем?
— Ради поиска истины. — На губах женщины возникла лукавая улыбка. — Разумеется, твоих сил может оказаться недостаточно, чтобы совладать сразу с пятью видами энергии, и тогда тебя ждет немедленная расплата: резкая головная боль, резь в глазах, возможна потеря сознания. Побочные эффекты строго индивидуальны, тут, пока не попробуешь, — не узнаешь.
Я невольно ощутила себя ребенком, которому рассказывают, что не нужно лизать железо на морозе, доходчиво объясняют, что станет с языком. Но стоит рассказчику отвернуться…
Нет, жрица Алуны не отворачивалась, наоборот, жадно следила за каждым моим движением. В этот раз я решила не выпендриваться и совместила все имеющиеся знания. Призванный луч лунного света трансформировался в цепочку и оплел мою руку. Привычная визуализация помогала сохранению концентрации. Подобные манипуляции я повторила и с остальными камнями, и каждый раз мое сердце сжималось в ожидании той самой неотвратимой расплаты за нарушение прописной истины: «Не влезай — убьет!»
Спустя какое-то время я осознала, что я слегка погорячилась, оценивая легкость задания. В висках поселилась тупая боль, а пальцы подрагивали от перенапряжения, но все равно я с гордостью рассматривала пять разноцветных цепочек. Две из них оплетали мою правую руку, еще три — левую.
Я посмотрела на жрицу, вместо ответа та медленно свела ладони. Невозмутимо хмыкнув, я повторила ее жест. Накатившая боль была такой острой и внезапной, что я упала на колени. Руки горели, казалось, что у меня под кожей плавятся и деформируются кости. Подвывая раненым зверем, я опустила взгляд на пальцы и заорала громче, потому что мои вполне человеческие конечности изменились, стали тоньше и длиннее, а на конце обозначились длинные когти. В ужасе я смотрела на собственные руки, не замечая ни энергетических цепочек, ни происходящего вокруг, а потом сквозь пелену слез увидела, как моя кожа меняется, покрываясь серебристыми чешуйками. Новый болезненный спазм был такой силы, словно что-то тупое ударило меня в грудь, казалось, что сердце не выдержит этого удара, что оно разорвется прямо в груди…