Да, многое хотелось бы забыть: и вдову Инну с дочерью Ларисой, и то, как нескладно их подготавливали по телефону к ожидающему их известию. А главное, как в этот же день, 17 апреля, когда еще проводилась медэкспертиза, режиссер Гуткович начал искать замену Луспекаеву. Но жизнь есть жизнь. И замена нашлась. Правда, не сразу. Какой артист ушел, стало ясно, когда обнаружилось, что играть Старка некому. Кто только не пробовался на роль Хозяина: Андрей Попов, Юрий Любимов, Леонид Марков и даже сопротивлявшийся этому Олег Ефремов. Мы обращались к Сергею Бондарчуку и Михаилу Ульянову. Оба по разным причинам отказались. На ум приходили молодой Охлопков, Ливанов, Николай Симонов, ушедшие Сергей Лукьянов и Женя Урбанский.
Ефим Копелян сказал мне:
– Мишка! Ты же понимаешь, я бы с радостью, роль замечательная, и моя, и время у меня есть. Но после Пашки… нет, не буду. Не буду, и баста.
Выяснилось, что больших артистов, в полном смысле этого слова, нет или почти нет. Перевелись. Неврастеники, интеллектуалы, социальные герои – пожалуйста, а вот таких, как Луспекаев, нет.
Выручил картину Георгий Степанович Жженов, на мой взгляд, хорошо сыгравший Вилли Старка. Но Луспекаев был Старком. Роли Хозяина «личил» Луспекаев.
Смерть оборвала планы артиста. Астров в фильме Кончаловского «Дядя Ваня», роль в новом фильме Райзмана, наконец, Несчастливцев в «Лесе» Островского, который для Луспекаева собирался ставить режиссер Мотыль, – вот неполный список того, что должен был играть Луспекаев в ближайшее время.
Я часто вдумываюсь в неотвязную формулу Блока, в формулу жестокую, но справедливую. Или даже так: жестокую, но великодушную. Вроде бы применительно к актерской судьбе Луспекаева она не верна. И все же верна: хоть сбылось в его жизни далеко не все, что могло и должно было сбыться, и кажется даже, что сбылось «не то», – нет, продолжает утверждать Блок, «разочарование только кажущееся, сбылось именно то». Сбылся – сам Луспекаев.
И последнее. Я встречал множество замечательных людей, прекрасных, талантливых, добрых. Но я никогда не встречал человека такого жизнелюбия во всех своих проявлениях: в том, как он работал, шутил, ел, пил, любил людей и не мог быть без людей. Недаром не выносил одиночества. Мог позвонить среди ночи:
– Спишь? Извини, лапуля, дорогой ты мой человек… А может, возьмешь такси и приедешь?.. У меня для тебя сюрприз!
И действительно, всегда готовил сюрприз: то ли какой-нибудь интересный человек у него в гостях, то ли придумал, как мне сцену играть, а то и просто стол накрыт, и он сам сидит, улыбается. Хочу остановить себя в потоке воспоминаний и не могу.