Перед свадьбой невесте полагалось много дней плакать и причитать — «причитывать» под руководством специальной «плачеи». Плакала невеста не бескорыстно: в каждом доме, куда она заходила попричитать, ей давали подарок. А в перерывах между причитаниями невеста весело развлекалась в обществе жениха. Были приняты совместные катания на санях, а летом — на лодках, вечеринки в домах жениха и невесты, танцы. Но и во время танцев невеста должна была время от времени прерваться и «попричитывать».
Накануне свадьбы невесту мыли в бане. А потом обливали молоком и на этом молоке пекли свадебный пирог, предназначенный для жениха и его родни. Вообще магических действий перед свадьбой, на свадьбе и после свадьбы совершалось множество. И хотя венчались молодые в церкви, но главным действующим лицом и при сватовстве, и на самой свадьбе был колдун-патьвашка. Перед тем как свадебный поезд жениха отправлялся в дом к невесте, он раздавал всем участникам тлеющие кусочки трута с наказом проглотить их — это уберегало от злых духов. Потом, при обмене подарками, патьвашка обезвреживал их своим посохом на случай, если в каком-то из подарков притаился злой дух, не убоявшийся тлеющего трута. Патьвашка проделывал сложные манипуляции с хлебами, закладывая внутрь щепотки соли. Он ставил молодых правыми ногами на железную сковородку и воздвигал вокруг них защиту своим посохом. Время от времени, удостоверившись, что жених в процессе всех этих манипуляций еще не передумал жениться, патьвашка сообщал: «С нашей стороны дело, как белка, по дереву вверх поднимается!» Отец невесты со своей стороны тоже подтверждал, что «дело поднимается, как белка». И магические действия продолжались.
Завершались свадебные торжества, как и положено, большим пиром: сначала в доме у невесты, потом в доме у жениха. Здесь молодые сидели за столом на почетном месте. Правда, место это, занятое поначалу подружками невесты, жених должен был выкупать. Сидеть за столом молодые должны были в перчатках или рукавицах. Прибор им ставили один на двоих, а дружка кормил их из рук, заставляя по очереди откусывать от одного куска пирога. Короче, вдоволь попировать молодым не удавалось. Но и голодными они от стола не вставали.
Это все — о традиционных браках и связях. Что же касается связей нетрадиционных, они, если верить Адаму Олеарию, на Руси тоже были весьма распространены. Тем более что уголовной ответственности за них не полагалось, а полагалось лишь церковное покаяние. В отличие от большинства стран Европы, где гомосексуальные связи в той или иной мере преследовались, на Руси первый закон, направленный против мужеложства, был введен Петром I в 1706 году. Впрочем, это был не всеобщий закон, а лишь один из пунктов воинского «Краткого Артикула». Этот «Артикул», по повелению Петра, был установлен Александром Меншиковым «для наилучшего, порядочного и честного управления в кавалерии Его Царского Величества», с тем чтобы офицеры и драгуны могли «от объявленных вин остерегаться». Меншиков сообщает, что «Артикул» составлен на основе «древних христианских воинских прав», — но «права» эти были, вероятно, заимствованы из западных уставов и к русской традиции отношения не имели. Исследователи считают, что царский фаворит поручил написание «Артикула» какому-то немцу, поскольку издан он был сначала на немецком языке и лишь потом переведен на плохой русский (видимо, тоже иностранцем).