И тогда идите за ними.
Именно с помощью защиты можно убедиться, что внутренние убеждения живут громко и гордо. Наша искренняя забота бесполезна, если она дремлет в нашем сознании. Но именно здесь мы можем сбиться с пути, потому что сострадание требует времени, энергии, а иногда и мужества. Сейчас модно быть интернет-защитником, когда «громкие слова» создают много шумихи без какой-либо реальной помощи. Если говорить начистоту, то слова очень сильны, когда бросают вызов системам несправедливости («Они нужны нам!», «Они важны!»). Вот только любые предложения требуют действий. Мы должны отстаивать нашу идею вслух, словом и делом.
Давайте немного поговорим о мужестве. Большинство защитников бросают вызов несправедливым системам, и все они имеют привратников вокруг их сохранения. В каждой предвзятой системе существует динамика власти. Люди страдают не в вакууме, а от рук коррупции, жадности, предрассудков и статус-кво. Если кого-то держат внизу, значит, кто-то другой благополучно существует наверху. Такие системы имеют сложную систему защиты, особенно если задействована пристрастная репутация. Вы обнаружите людей, спорящих против собственных интересов или интересов детей, потому что тот или иной вопрос является частью связки, которой они были вынуждены сопротивляться или защищать. Это не только сводит с ума, но и пугает.
Таким образом, для отстаивания интересов требуется мужество, потому что критика вам гарантирована. Пару месяцев назад мне позвонила консультант средней школы. Она передала трубку моей дочери, и мне потребовалось три минуты, чтобы понять ее слова сквозь рыдания и причитания. Между всхлипами она призналась мне, что другой ученик сказал, будто ее депортируют, потому что она «нелегал», родившийся в Эфиопии, а Америка от них избавляется. Моей дочери было всего тринадцать лет, и она не знала о политике международного усыновления, но для нее это имело смысл, поскольку несколько ее мексиканских одноклассников или членов семей были депортированы. Я доехала до школы и сразу же отвезла ее домой. Потребовалось два часа, чтобы убедить ее в том, что она является законным гражданином. Мне пришлось разложить все наши карточки социального страхования и юридические документы и дать трубку нашему адвокату по усыновлению.
Как только она погрузилась в беспокойный сон, с горящими глазами я вернулась в школу. Мы — первые и лучшие защитники наших детей; я научилась этому у своего отца, который к моим врагам относился точно так же, как и к своим неприятелям и как к неприятелям Господа. Сожалений администрации школы по поводу коварной формы целенаправленной травли было недостаточно. Мне нужно было услышать дальнейшие шаги, гарантии значимой дисциплины, обсуждение профилактики в школе, где ученики из числа меньшинств составляют 60 % всего коллектива. У меня самый длинный из всех возможных предохранителей, но если вы связываетесь с одним из моих детей, выплескиваете расизм на их юные души, поверьте, я превращусь в Женщину-Халка.